Уроки жизни
Шрифт:
– Скорее наоборот.
– дверь открылась и в нее вошел Везунчик.
– Я готов к исполнению. Разрешите идти.
– Иди.
– Ферзь всем своим видом гордился, своим человеком. Дождавшись, когда Везунчик уйдет, Ксения спросила у Ферзя сколько может занять времени эта операция и как они планируют ее провернуть.
– Обычно у Везунчика на самую сложную операцию уходит минут двадцать. Увеличим до немыслимого. Предположим час. А как он это будет делать, ни вы, ни я, никогда не узнаем. Каждый мастер своего дела тщательно бережет свои профессиональные секреты.
– Как скажите. Вы подождете результатов с нами?
– Я бы предпочел вернуться к себе. Сейчас слишком много работы.
– Не смею вас задерживать.
– Ферзь гордо покинул
Мозг: - Он и в начале знакомства мало напоминал приятного во всех отношениях парня. А сейчас он вообще похож на бабуина, у которого все самки поголовно страдают в следствии критических дней.
Ксения: - Я думаю, он просто ревнуют меня к своему боссу.
Мозг: - Думаешь, Ферзь не традиционной сексуальной ориентации?
Ксения: - Ха-ха-ха! Ну, как смешно!
Мозг: - Не, а что такого? Ферзь в определенной степени зоофил. Может это не единственное отклонение от нормы.
Ксения: - Вот чего я не могу понять, откуда у величайшей Хранительницы Путей такой примитивный мозг?
Мозг: - А обойтись без оскорблений - это выше уровня твоего интеллекта?
Ксения: - Кто бы говорил! Ну, а если серьезно, то что по твоему является причиной обострения отношений с душкой Ферзем?
Мозг: - Думаю, он слишком болезненно относится к тому, что основная забота о эфирном и обычном мире легла на твои плечи. Еще пару месяцев назад архангельские псы были самым элитным подразделением в мире. О них говорили с придыханием. И твоя единичная победа над Астаротом и Сатаной вызвала у него исключительно чувство уважения. Но то, что вызвало уважение первый раз, вызывает недоумение во второй и раздражение в третий. Твоя деятельность вызывает у него профессиональную ревность. Ну, и конечно, в чем-то ты права. Он по своему ревнует тебя к Майклу. Он боготворит шефа, а ты, со своими отношениями с ним, приземляешь его. Ферзь верой и правдой служит Майклу буквально с рождения, но навряд ли на его кухне можно встретить архангела Гавриила, поедающего плюшки. Да и богиня Гера, навряд ли к нему захаживает. В мире такие проблемы, все стоит на грани катастрофы, а план спасения уже, в который раз, разрабатывается без него. Он видит в тебе конкурентку. Тем более оборотни не бессмертны. И живут столько же сколько и люди. И если тебя не переедет асфальтовый каток, его служба будет носить чисто номинальный характер. Особенно это чувствуется в последнее время. Сатана в конец обленился, пишет стишки, посылает любовные записочки. С кем бороться? Вроде появилось новое зло, благо свято место пусто не бывает, но тут им соваться без мазы. Они сверхспособностями не обладают. А ты мало того, что выжила после встречи с этим монстром, так еще и выглядишь на все сто. Плюс к тому, Василий - в его представлении вообще никто, - а выжил после танца со Смертью, да еще и отделался легким испугом. Все это не может не вызывать раздражения.
Ксения: - Пожалуй ты прав.
– Их столь занимательный диалог прервал телефонный звонок. Ксения вздрогнула. Телефон в этом доме звонил так редко, что каждый раз это просто пугало.
– Да, я вас слушаю.
– Госпожа Хранительница, это Ферзь. Вынужден вам сообщить, что Везунчик погиб. Он не смог даже подкрасться к Глэстьяру.
– Мне очень жаль. Примите мои соболезнования.
– Простите, что подвел вас.
– Вам ни к чему извиняться. Вы сделали все, что могли. Это вы меня извините, посреди всей этой суматохи, у меня не было времени поблагодарить вас еще раз за спасение моих родителей. Я вам очень признательна.
– Не стоит, это наша работа.
– Даже если это так, всегда приятно общаться с настоящими профессионалами, которые блестяще справляются со своей работой. Еще раз спасибо.
– Рад быть полезным. Ксения, вы меня извините, я порой бываю несколько груб…
– Не беспокойтесь, я порой бываю так груба, что сама себя не выношу. Не стоит даже брать в голову.
– Спасибо и до свидания. Если что понадобиться…
– Да, конечно. Еще раз примите мои искренние соболезнования.
– Закончив
– Погиб человек Ферзя. Он не смог даже приблизиться к Глэстьяру. Так что попытка добыть волос провалилась. Что теперь предложите?
– Ангел с Герой переглянулись. Богиня пожала плечами.
– Придется поискать другого вора.
– Так и будем посылать их на смерть, пока уровень преступности в мире не упадет до нуля?- Возмущенно спросила Ксения.
– Ну, если для спасения целого мира потребуется принести несколько жертв, не вижу в этом ничего необычного.
– Каким же надо быть человеком, чтобы такое сказать?
– А я и не человек. Мне не свойственны столь бурные проявления чувств. Есть два чувства, которые мне доступны. Это гнев и удовлетворение. Все остальное это из человеческого репертуара. Не говоря уж о том, к что жертвоприношениям я отношусь весьма обыденно.
– Ксения оторопело смотрела на Геру и пыталась понять, это она так шутит или говорит правду. Не увидев ни одной эмоции в глазах Геры, Ксения поняла, что богиня говорила абсолютно серьезно. В такие моменты Ксения особенно остро начинала ощущать разницу между видами. Сейчас ей бы не пришло в голову назвать Геру человеком. Это было просто другое существо. Не лучше и не хуже. Другое. Так же как, ей трудно было порой понять архангела Михаила. Она могла сколько угодно называть его Майклом, ходить с ним в кино, есть мороженное с ним в постели и целоваться до зари, но он не был человеком. Почему то простых эфиров она так не отличала. То ли потому что сама была с ними, что говориться одной крови. То ли эфиры и в правду были очень близки роду человеческому, но такого контраста не наблюдалось. Ксения почти была готова постичь суть существа, что стояло перед ней, когда в кухню с грохотом и дымом ввалился Шико. Трудно себе представить, что у духа черта может быть потрепанный вид, но тем ни менее, это было именно так. От духа жутко несло дымом и самогонкой. Растеряно глянув на табуретку, где несколько минут назад Шико мирно уничтожал бутерброды, и не обнаружив его там, Ксения растеряно спросила:
– Боже мой, Шико из какой помойки ты вывалился и вообще где ты был?
– Шико сделал то, что никто не смог сделать. Шико принес своей госпоже волосы злого Глэстьяра.
– С этими словами дух разжал лапку и на пол вывалился весьма солидный клок волос. Гера моментально подхватила его, посмотрела на свет, понюхала и с уверенностью произнесла:
– Да, это действительно волос Глэстьяра. Но как тебе удалось к нему подкрасться незаметно?
– А я и не подкрадывался.
– Шико буквально распирало от гордости.
– Я пришел к нему в открытую и сказал все, что я о нем думаю.
– О! А можно узнать, что конкретно ты ему сказал.
– спросила заинтригованная Ксения.
– Я сказал, что советую ему убираться отсюда по-добру по-здорову. Пока моя госпожа не изволила прогневаться. Потому что, могущество моей госпожи столь велико, что она может сделать из него люля-кебаб, а потом проглотить и даже не подавиться.
– А он?
– не выдержал Ангел.
– А он сказал, что моя госпожа не сможет тронуть его даже пальцем.
– А ты?
– вступила в игру Гера.
– А я сказал, что моя госпожа столь могущественна, что ей достаточно взять в руки хотя бы волос с ее головы, чтобы он исчез из бытия.
– А он?
– снова спросил Ангел.
– А он дурак! Разозлился вырвал у себя клок волос и швырнул им в меня. "На, дай своей госпоже целую прядь моих волос, она даже царапину мне не нанесет." А я сказал ему, что он самовлюбленный болван и таких, как он, моя госпожа ест на завтрак, между круассанами и яичницей.
– А он?
– уже не сдерживаясь от смеха, спросил Ангел.