Урус-хаи
Шрифт:
Глава 6. И охотник бывает жертвой
– Повелитель...
– Говори, Охотник, - облаченный в нарядный зеленый костюм с множеством золотых и серебристых кружев, высокий, худой эльф с огромными острыми ушами, выглядывающими из-под прядей затейливой прически, холодно кивнул. Протянул руку к столику, взял искусно сделанную из детского черепа пиршественную чашу, отпил - с его толстых, чувственных губ стекла багряная капля.
– Как я уже докладывал вам, Повелитель, орки Саурона
– Это не забота Высших эльфов - прозвучал холодный голос.
– Пять тысяч лет назад синдарины и другие расы эльфов решили жить не так, как желали и решали мы, Высшие. Они начали видеть в жалких людишках... равных себе - и только потому, что люди умудрялись не покоряться Врагу. Ни Морготу, ни тем более Саурону. Тупые эльфийки начали находить в смертных людях особое достоинство... и рыцарственность, якобы недоступную нам, Высшим.
– Голос Повелителя стал визгливым.
– И однажды этот Элронд отверг мою нежную страсть, отказался стать истинным Высшим. Он сказал мне в лицо, что любовь женщины - это самое великое счастье на свете, и то, что я предлагаю ему - мерзость перед ликом Эру. А его воины разрушили нашу древнюю крепость, вотчину Высших Радужную Луну до самых глубоких подвалов! И не только разрушили, но и сделали так, что никто не знает, где стояла эта крепость! А мы, остатки Высших, ушли далеко оттуда. Ушли - но когда-нибудь вернемся. Чтобы показать всем этим зарвавшимся Низшим Эльфам их истинное место. Саурон победит и истребит все государства людей, разгромит заносчивых синдаринов, высокоумных нолдоров и наглых темных эльфов - обитателей берегов Рунного моря. И тогда они горько пожалеют... что изгнали нас, Высших. И вернутся к нашим ценностям, наивысшая из которых - презрение к женщине, как сосуду всякой мерзости. А я нанесу удар по ослабевшему Саурону...
– Вы проницаете пелену будущего!
– поклонился Охотник - Только...
– И что, мой красавчик?
– правитель томно повел плечами.
– Странный купол света укрыл армию орков... и они исчезли. А на огромной территории близ Рунного моря из того же света появились человеческие поселения. Их жители явно очень давно не знали войн - у них нет крепостей.
– Великолепно!
– король спрыгнул с изящного трона с затейливой резьбой и прижав к себе высокого эльфа в палевом камзоле, запечатлел на губах Охотника поцелуй.
– Мы устроим на людишек, посмевших занять Прирунье, Дикую Охоту. Они будут умирать от наших стрел... умоляя о пощаде!
– Которую мы им не дадим. Наоборот, каждый из нас, Высших, будет придумывать для них красивую смерть, а выдумавший самую красивую смерть для человека несомненно станет вашим фаворитом - поддакнул Охотник с ноткой ревности.
– Не беспокойся, красавчик - усмехнулся король - Ты уже пять раз становился победителем Великой Охоты. Сто пять лет прошло - и только тебе одному ведомо, на какие глубины боли и страданий можно опустить такое жалкое существо, как человек.
– Помню - усмехнулся Охотник, взял чашу и отхлебнул. Довольно кивнул.
– Превосходное вино.
– Да - согласился король - Настоянное на крови нерожденного человеческого младенца. Жаль, что только я один знаю тайну приготовления этого вина.
Жабий рот короля растянулся в неприятной ухмылке.
– А теперь вот что - продолжил он - Прошу тебя, красавчик - установи слежку
– О, да - кивнул Охотник - Наша Охота будет такой, какой не знала вся история Высших!
– И возможно, никогда не узнает - засмеялся король.
Два эльфа склонились над картой Средиземья.
Оба были правы - задуманная ими охота обещала стать самой необыкновенной охотой, только...
Охотником было суждено стать кое-кому другому.
– Хороший выстрел, Круз!
– Иванищев довольно опустился на корточки рядом с подстреленной антилопой и начал снимать с нее шкуру.
Круз кивнул. Переглянулся с товарищами.
Вдруг они увидели мчащуюся к ним всадницу.
– Это Светланиэль.
– нахмурился Рысенков.
– Похоже, в лагере что-то произошло!
– Тревога!
– скомандовал Иванищев.
Когда эльфийка подскакала к охотникам, она выпалила:
– Произошла беда!
– Что?
– Нападение на поселение! Был серьезный бой с Проклятыми! И этим уродам удалось похитить несколько детей и женщин. Также к ним в плен попал наш товарищ, Федор Сергеев...
– Что за Проклятые?
– нахмурился Иванищев.
– Эльфы-изгнанники - поморщилась эльфийка.
– Их проклял сам великий Эру, а Народ Эльфов изгнал их в великую степь на смерть. Мы все думали, что Проклятые давно истреблены орками и степными народами. Поверьте, даже самый жестокий орк в сто раз благороднее Проклятого эльфа...
– Светланиэль содрогнулась.
– Поспешим же!
Сельчане гасили горящие руины двух домов, на улицах валялись трупы - и самих жителей разгромленной неизвестными деревни и странных воинов в зеленых доспехах.
. На въезде в селение охотников встретил Карахов. Его правая рука была на перевязи.
– Друзья, пойдемте, я сейчас кое-кого вам покажу.
Вскоре бойцы отряда внимательно рассматривали связанного пленника.
Увидев Светланиэль, пленник брезгливо скривился и выплюнул фразу на каком-то странном эльфийском, немного похожем на квенья.
– Рэллауэ оудрагону аотиукарон!
Обычно бледное лицо Светланиэль залилось краской гнева.
– Ти! Ти дуоттари окусалос шмухаролаор Сауроно! Дальше эльфийка набрала полную грудь воздуха и выпалила сложнейшую смешанную тираду на квенья и русском.
Пленник презрительно усмехнулся, но в его глазах блеснул оттенок уважения.
– Что он говорит?
– нахмурился Иванищев, припоминая знакомые ему слова эльфийского.
– Как я понимаю, он тебя оскорбил?
– Да...
– вздохнула эльфийка - Это ведь Высший, они считают женщин грязью. В их глазах любовь это только отношения между мужчинами. Он...
– я не в силах повторить это мерзкое ругательство. Я ответила ему, что тот эльф, который воюет против женщин и детей - наложник Врага... А как вы, урус-хаи, будете допрашивать его?