Усатое наследство Изабеллы
Шрифт:
Ещё один вздох.
— А если они предложат сто золотых или двести? — хрипло отозвался друг.
— Хоть пятьсот — не променяю, — я сильнее подалась вперёд и с трудом, но дотянулась до него.
— А за тысячу?
— Вот ты как обо мне думаешь, да? — рыкнула я от обиды. — Нет! Даже за тысячу не соглашусь.
Его лапка оказалась в моей руке, и уже через мгновение мы сидели на полу в обнимку. Я всхлипывала, прижимала его к груди, а Красавчик обнимал меня, прижавшись щекой к моей щеке, и ласково мурчал.
— Как они узнали о тебе? — Чтобы
— Нет, — Красавчик покачал головой. — Тот, кто хочет меня купить, знал меня ещё до знакомства с тобой.
— Ты уверен?
— Отвратительный запах, — он брезгливо поморщился, скривив мордочку, — которым пропах кофр Парди, кажется мне знакомым. От него у меня шерсть дыбом поднимается и когти сами выпускаются. Мр-р-р… — Воинственно прорычал друг, часто и шумно задышав.
— Ты встречался с Парди и его клиентом, когда жил у тётушки?
— Нет.
— До неё?
— Нет, — задумчиво насупился он, потирая лапкой висок, совсем как человек. — Я не помню. Но уверен, это запах врага.
Мы так и сидели на холодном полу, раздумывая как же нам теперь жить.
— А как ты оказался у моей тётушки?
Раньше я расспрашивала Красавчика, но он уходил от ответа. Однако сейчас пришло время нам поговорить откровенно, без утайки.
— Она единственная услышала меня, когда я тонул в ледяной реке и звал на помощь.
— Бедняжка, — поцеловала я друга в макушку и помассировала спинку, на которой топорщилась шерсть. — Ты мне не рассказывал об этом.
«И не рассказал бы», — прочитала по его гордо вскинутой мордочке и красноречивому взгляду. Мой смелый, гордый Красавчик не хотел, чтобы я знала, что когда-то он был слабым и в беде.
— Знай, я тебя не променяю ни на какое сокровище, но если твои враги попытаются поймать тебя, убегай и прячься, ладно?
— Хм… — думая, Красавчик забавно шевелил усами. И я бы рассмеялась, если бы не грозившая ему опасность. — Могли бы они меня выкрасть, давно бы это сделали. А раз пришли и требуют продать, то так просто забрать меня они не могут. Только купить. Или… — вздохнул, — обменять. Таковы правила.
— Какие правила? — ухватилась я за слова.
Ответить Красавчик не успел. Дверь распахнулась, и в комнату влетела разъярённая мама. Увидев, что я сижу с Красавчиком на руках, она сощурилась, поджала губы и прошипела:
— Кот! Ты не хочешь продавать мельницу из-за кота! Так?
— Он мне очень дорог.
— А я? Я тебе не дорога? Или кот тебе дороже и важнее счастья и благополучия матери?
Не дождавшись ответа, мама запричитала громче.
— Неблагодарная девчонка! Да я ночами не спала, чтобы прокормить тебя! Чтобы нам было где жить! Чтобы мы по миру не пошли! А ты… — Она всхлипнула и сжала кулаки.
— А теперь я забочусь о тебе. Мы не бедствуем. Дела у нас идут хорошо. Ты же видела, сколько у заказов и как я подняла цены.
— Хорошо? И это ты называешь хорошо? —
От возмущения тельце Красавчика напряглось. Он вскинул усатую мордочку, набирая в грудь воздуха, но прежде чем успел сказать хоть слово, я зажала его рот ладонью. К счастью, он не стал вырываться и затих. Но его глаза сверкали от негодования
— Это мой кот, мама. Он моё наследство. Я не продам его, он память о тётушке Абигайль.
— Но почему, глупая девчонка? Я куплю тебе другого кота! Или даже двух котов. Или трёх.
— Мне нужен только этот.
Мама ушла, оглушительно хлопнув дверью.
Когда стихло, Красавчик горестно махнул лапкой. От его жеста у меня сжалось сердце.
— Скажи, — прошептала я, сглотнув ком в горле: — А мама… Она может продать или обменять тебя без моего ведома?
— Нет. Миранда не наследница.
— Фух, — я выдохнула от облегчения.
— Только ты. И только добровольно.
Красавчик поднял серьёзную мордочку и заглянул мне в глаза.
— Ты мой друг, Красавчик. И просто самый красивый и ласковый кот.
— И самый умный? — в его голосе прозвучала боль.
— И самый скромный, — улыбнулась я грустно, почёсывая ему шейку. — Никому тебя не отдам. Иначе с кем я буду болтать ночами? Если только ты сам захочешь от меня уйти.
— Не уйду! — Боднул он меня пушистым лбом и крепко обнял лапками за шею.
Засыпал Красавчик, не выпуская мою руку из лап, а я — уткнувшись носом в его макушку.
Утром, когда я спустилась на кухню, мама молча перемалывала в ступке специи и делала вид, что не замечает меня.
— Мамуль, ну что ты? — я подошла, обняла её со спины. — Дела в мастерской идут замечательно. Скоро я буду зарабатывать больше.
— Угу, — скептично хмыкнула она, сердито бросив каменный пестик на кухонное полотенце, что лежало на стол. — А десять золотых у нас не лишние!
Я готова была отдать ей всю свою заначку, отказаться от мечты о курсах Шитро. Подбирала лишь подходящий момент. И наверняка смогла бы отговорить маму продавать наследство, если бы в обед, когда я ходила покупать фурнитуру, мама не получила письмо от месье Парди.
6. 2
Когда я вернулась, она вышла в коридор, развернула письмо и торжествующе зачитала:
— … Учитывая вашу особенную привязанность к наследству, мой клиент делает последнее предложение и согласен выкупить его за пятьдесят золотых…
Я застыла. От осознания, что теперь мама не угомонится и не отступится.
Так и вышло.
— Изабелла, ты обязана подписать бумаги. — Мама подбоченилась и преградила дорогу. Смотрела она так грозно, что мне стало неуютно в родном доме. — Это всего лишь жалкий помоечный кот. Таких пятнистых по округе, знаешь сколько, бродит.