Уши в трубочку
Шрифт:
– Но как?.. Как?… Ты сумел это как?
– Одной левой, – ответил я.
Додо глубоко вздохнул, на миг потерял сознание, но с трудом заставил себя вернуться, произнес скорбно:
– Он сейчас умрет, Икана… Атмосфера полна метана и углекислоты… И то чудо, что все еще на ногах… Он спас нас ценой своей жизни.
– Быстрее в вездеход, – сказала Икана слабо.
Додо тяжело поднялся на ноги, его шатало.
– Подождите! – крикнул я. – Это быстро.
В три огромных прыжка достиг вездехода, взобрался с Иканой наверх,
– Ты не задыхаешься? – спросила Икана встревожено.
Я ответил высокомерно:
– Почему? Это было нетрудно.
– Да нет… тут воздух такой… Ядовитый… Ты разве не чувствуешь?
Я потянул носом:
– Здесь тоже пахнет горелым.
– Да нет, когда ты выходил, в пещере…
Я пожал плечами:
– В пробках, как я уже говорил, еще та атмосфера. Возвращаемся, я уже хочу есть.
– Он опять хочет есть, – проговорил Гого, в его блеклых глазах был восторг. – Он даже не замечает своего подвига. Это обыденность… Как, говоришь, называется твоя планета?
– Не скажу, – ответил я. – А вот не скажу, и все.
Додо положил руки на пульт. Вездеход осторожно начал выползать задом из пещеры. Икана и Гого уютно устроились за спиной капитана. Тот всмотрелся в экран, сказал сквозь зубы:
– Он гнал сюда по прямой… Хоть ставь на автовозвращение.
Гого заметил тихо:
– Он прибыл с такой скоростью, что… Я даже не знаю…
Все трое, как я заметил, посматривали на меня с еще большим удивлением и страхом, чем раньше. Я сел в углу, моей щеки касается колено Иканы, она запустила пальцы в мои волосы и легонько почесывала, перебирала, а я не осмеливался сказать, чтобы почесала сильнее, у меня же в самом деле голова вспотела и чешется. И не только голова.
Глава 3
В конце туннеля забрезжил алый свет. Слабая заря озарила зеленым светом край неба, вездеход выпятился из норы, как колорадский жук, развернулся и понесся навстречу разгорающемуся рассвету. Икана сползла с кресла, прижалась к моей груди, конечно же, широкой звериной, покрытой густыми волосами. Я бы не сказал, что у меня волосатая грудь, но в сравнении, понятно, в сравнении, я в самом деле что-то вроде Кинг-Конга из джунглей. Глаза Иканы закрыты, на губах счастливая улыбка.
Гого покосился в нашу сторону, посерел, попробовал отодвинуться.
– Ничего не понимаю…
.Додо оглянулся:
– Икана, наверное, нет смысла держать варвара в мире галлюцинаций?
Она вскинула голову, глаза затуманены:
– Похоже, он их и не замечал.
– Грубая натура, я ж говорил!
– Но сейчас именно это нас и спасло. Ты все-таки проверь его на отравление. Что за легкие,
Гого добавил:
– Изумительная адаптация наряду с примитивным восприятием нового! Он совершенно не удивился исчезновению галлюцинации, словно так и должно быть, легко справился с вездеходом… Но все равно я не пойму, как он мог справиться!
Он сердито стукнул кулаком по колену. Все трое потерянно переглядывались. Командир заговорил:
– Я против того, чтобы он свободно разгуливал по кораблю. Это чудовище, не человек… Что спас нас, это верно, но завтра вдруг захочет нас уничтожить?
Гого предложил:
– Икана, начинай его учить нашему языку. Лучше будет, если с ним сможешь общаться не только ты одна.
Далеко впереди показалась залитая зеленым светом громада корабля. Сейчас он показался мне намного больше, в нижней части зияет огромная рваная дыра, на земле чернеют обугленные куски металла. Додо поморщился, но сказал совсем другое:
– Если бы он замешкался… мы бы задохнулись.
– Мне потребуется не больше суток, – заверил Гого.
– Даю два часа, – предупредил Додо. – Через три – стартуем с этой проклятой планеты!
Икана пощекотала мне щеку ресницами, голос ее был смущенным:
– Герой, я хочу, чтобы ты говорил также и на моем языке.
Я переспросил:
– Этого хочешь ты или твой хозяин? Хочешь, я убью его и освобожу тебя?
– Нет-нет, – испуганно сказала она. – Не надо! Он не хозяин, он… он старший брат.
Я широко и как можно более хищно улыбнулся, показал ослепительно белые, надеюсь, и острые, как у молодого волка, зубы:
– Хорошо, моя фея. Будем говорить на твоем языке.
Она дернулась, не в состоянии поверить тому, что услышала.
– Повтори! – прошептала она. – Повтори, пожалуйста…
– Хорошо, моя фея, – сказал я с той же интонацией. – Будем говорить на твоем языке… Я сказал неверно?
– Верно, – прошептала она, похоже, стены покачнулись перед ее глазами, – все верно… Но я собиралась долго и упорно учить тебя… Как ты смог?.. Как?
Я пожал плечами, мои бесстыжие варварские глаза смеялись:
– Я много путешествовал. Встречал разные племена…
Ваш язык простой, запомнить его легко. Не весь, конечно, знаю, но говорить сможем. Верно?
Вездеход осторожно вдвинулся в пробоину, звонко щелкнул, откидываясь, люк. Я подхватил ее на руки, глаза ее закрыты, дышит слабо, а сердце бьется, как у не самого крупного муравья.
Гого сделал все, чтобы зарастить металлом пробоину, через три часа мы уже неслись через пространство, мимо звезд, галактик. Позади на крохотной планетке остался разбитый вездеход с самым драгоценным металлом во Вселенной, Гого почернел от горя, ни с кем не разговаривал, губы его шевелились, шептали клятвы вернуться.