Ушкуйник. Бить врага в его логове!
Шрифт:
К утру вошли в Вятку. Тут уж Павлу был каждый поворот знаком.
Напряжение в команде спало, хоть и вымотались все, а вскоре даже шутки посыпались.
– Матвей, а Матвей, почеши мне спинку, а в благодарность я поеду на твоей.
– Ишь, развеселился. А чего орал как резаный, когда татарин на борт взобрался?
Шутник сконфузился.
А дальше уж стало веселее: пошли родные места, знакомая до последнего переката Вятка.
Вот и Хлынов. Едва успели к пристани причалить, как Костя, забрав
– Найди меня дня через три, – бросил он на прощание Михаилу.
Михаил эти три дня даром тоже не терял. Разложил в лавке ковры и нанял глашатая, чтобы тот кричал на торгу о персидских коврах.
К немалому удовольствию Мишани все десять ковров были распроданы всего за два дня. Памятуя о словах Кости, Мишаня сторговался и купил еще один ушкуй. При этом не один будущую покупку торговал – с Павлом. Тот дотошно осмотрел посудину.
– Не новое конечно судно, но крепкое. Поплавает еще.
Тень досады лежала на его лице. Чувствовалось – Павел к покупке отнесся ревниво. Он, видимо, думал, что второй ушкуй отнимет у него часть работы. Поняв причину поникшего настроения Павла, Михаил пошутил:
– Назначаю тебя командующим всеми моими судами!
Вот только Павел не засмеялся, а усмехнулся в бороду, склонив однако ж голову в полупоклоне.
– Павел, есть ли у тебя на примете укромный затончик или укрытие какое-либо, чтобы до поры до времени ушкуй туда поставить? Ну, чтобы не угнал кто или парус, скажем, не мыкнули.
Паша задумался ненадолго.
– А, пожалуй, что и есть такое место! У меня сват на Моломе-реке проживает, рыбак. У него дом на берегу и затон свой. Туда еще три ушкуя поместятся.
– Вот и отлично. Бери своих корабельщиков и гоните ушкуй к свату твоему. Парус и весла в сарай перенесите. Ну – не мне тебя учить. Вот тебе рубль серебром – отдашь свату за пригляд. Скажи – еще ушкуй пригоним, – для сбережения.
– Многовато даешь! – изумился кормчий.
– Так ведь за охрану! Ежели что – за ущерб взыщу. Команде за перегон плачу отдельно. И еще: вдруг услышишь где, что ладью или ушкуй крепкий продает кто – сразу мне сообщи.
– Помилуй бог! Михаил! Зачем тебе три ушкуя-то? И один работой не перегружен.
– Врать не хочу, правду сказать не могу – сейчас не время тому. Да ты погоди маленько – первый узнаешь. И людей понадежнее подбери, желательно – по два человека на судно. Одного – кормчим, другой чтобы с парусом управляться умел.
– А гребцы?
– То уже не твоя забота.
– Чудишь ты, Михаил. Как с Костей связался, плаваем в Сарай, говоришь непонятно.
– Я же сказал – потерпи, Павел. Держись меня ближе, при деньгах будешь – обещаю.
– Вроде ты и не обманывал меня никогда, сколь тебя знаю.
Он что-то ворчал еще в том же духе, но все же пошел
Следующим днем Мишаня направился к Косте. Тот оказался дома, и не один – с Глебом. Оба сидели за столом, пили пиво с раками.
– О! Михаил! Присаживайся, раздели с нами – баловство.
– А что – со всем моим удовольствием!
Пиво Мишане нравилось, а вот вино и перевар – нет, голова от них болит только.
– Давненько не сидел я вот так свободно за беседой с мужами. В Сарае хозяин даже присесть не позволял. С утра до вечера спину гнул на басурманина, а тот кормил едва, чтобы только я ноги не протянул.
– Ничего, придет скоро наше время, Глеб. Вздернешь еще своего скаредного хозяина.
Глеб обеспокоенно стрельнул глазами на Михаила.
– Он в курсе, – успокоил его Костя. – С нами и в набег пойдет. Ковры-то как, продал? – вдруг весело спросил он.
– Сам-три! – похвастал Михаил.
Костя посерьезнел.
– А ты помнишь, что я тебе говорил?
– А то! Сегодня еще один ушкуй купил, его Павел на Молому, к свату своему перегонит, в затон.
– Молодец. Чего ушкую без дела на городской пристани болтаться? Еще вопросы у городского мытаря возникнут. Я тебе говорил, Глеб, что Михаил хоть и молод, а головастый, хваткий.
Костя ловко отделил часть нежно-розовой раковой шейки, отправил ее в рот, запив пивом, и жестом предложил Мишане – не отставай, мол.
– Готовься, еще одно судно нужно. В августе, полагаю, выступим в поход. Вот Глеб еще помощь обещает, со своими нижегородцами переговорит да рать малую соберет – конную и пешую.
– Соберу, Костя! Злой я на ордынцев! Никому пощады не будет.
– Хозяина своего бывшего можешь вздернуть, а можешь и в полон взять – твое дело. Однако же мы не столько возмездие вершить собрались, сколько награбленное у сарайских богатеев возвернуть. Пусть знают, что кроме них и другая сила есть, не все хану и его баскакам на русской земле бесчинствовать и кровушку славянскую пить. Так что сильно кровь пущать не стоит. Отбери у них деньги да освободи рабов – долго набег наш помнить будут!
– Не в силе Бог, а в правде, – сказал Глеб.
– То верно. Однако что-то мы разговорились. Раки стынут.
Воздали должное ароматным ракам, затем прохладному, из подвала, пиву.
– Михаил, в Нижний за товаром сходить не хочешь ли? – невинно спросил Костя.
– Сказал бы уж прямо – Глеба в Нижний доставить надо, – отозвался с обидой Михаил.
– Ну, голова! Верно, все наперед видишь! Только купца, как и волка, ноги кормят. Не пустым же тебе идти? Купи товар для ярмарки. Двух дней хватит?