Ушкуйник. Бить врага в его логове!
Шрифт:
Они прошли версты две, как Тихон сказал:
– Забирай влево.
– Это еще зачем? Вон – берег видно, идем правильно. Если в лес углубимся, заплутать можно.
– Я эти места знаю, позволь – впереди пойду.
Мишаня остановился и пропустил Тихона вперед. Тот уверенно шел, свернул от берега в глубь леса.
Мишаня в лесу чувствовал себя неуютно. Он вырос в селе, взрослел на воде, на ушкуе. А в лесу – никаких ориентиров. Ладно бы, дорога была, а то деревья вокруг одинаковые. Но он доверился Тихону. Тот
Они вышли к неглубокому оврагу и пошли по левой его стороне. В конце оврага была небольшая поляна, на ней – охотничья избушка. То, что это заимка, Мишаня понял сам. Жил бы крестьянин-отшельник – вокруг избенки сараи были бы для живности, огород или пашня. Видел уже Мишаня избы крестьянские на выселке.
Тихон подошел к избенке уверенно, повернул простенький запор на двери и вошел в нее. Мишаня – за ним. Не зря, выходит, он Тихону доверился, тот и в самом деле местность знал. Думал – обогреются теперь, а может, и еду какую-нибудь найдут – хоть сухари.
Но Тихон повел себя странно. Он пошел в угол, сдвинул в сторону ветхий сундук и потянул за кольцо в полу, открыв люк. Из него дыхнуло земляной сыростью. Мишаня посторонился. Кто такой этот Тихон и зачем он его к подвалу привел? Может – зло умышляет? Мишаня взялся за топорище. Однако Тихон уже по лесенке начал вниз спускаться. Увидев, что Михаил стоит, недоуменно выглянул из подпола:
– Чего застыл соляным столбом? Лезь за мной.
– Чего мне в подвале делать? Я за тобой шел, думая, что ты короткую дорогу знаешь, да видно – ошибся.
– Не сомневайся, Михаил. Самая короткая дорога в Хлынов – вот, перед тобой.
– Этот подпол – дорога в город? – Михаил не мог спрятать удивления. А может – Тихон умалишенный, блаженный?
Михаил замер в нерешительности, но Тихон уже исчез внизу. Махнул рукой Мишаня и тоже в лаз полез.
Тихон стоял внизу и бил кресалом по кремню, высекая искры. Затлел сухой мох в углублении камня. Тихон снял со стены факел, зажег его.
– Люк закрывай! Теперь уж светло.
Мишаня прикрыл за собою люк, снял со стены – с держака – факел и зажег его от факела Тихона. Тихон пошел вперед, Мишаня – за ним.
Саженей через десять ход раздвоился. Тихон свернул вправо.
– Если будут попадаться ответвления, все время держись правой стороны, тогда придешь к Хлынову, – посоветовал он Мишане.
– А левую сторону ежели приму?
– Ни к чему тебе об этом знать. Есть ходы-ловушки, где смерть свою можешь найти.
Мишаня хмыкнул. Идя за Тихоном, он осматривал подземный ход. Сделан он был надежно. Высотой в человеческий рост, свод и стены из дубовых и лиственничных плах – они сырости не боятся, только крепче становятся. Надежно сделано, на века.
– Это кто же ход сей соорудил?
– Уж много лет с тех пор прошло – кто знает… – ответил Тихон.
– А
– Немногие. Но кому надо, те знают. Первоначально, как мой дед говорил, ход делали, чтобы гонца за пределы города вывести в случае его осады врагом. Или всех жителей, коли враг город жечь начнет.
– Занятно! Это сколько же трудов и сил положено?
– Только о ходе сем – молчок. Кабы не трудные обстоятельства, вовек бы тебе его не показал. Да смотрю – парубок ты надежный. Вон как лихо с разбойниками управился.
Шли они долго, но поскольку солнца из подземелья видно не было, Михаил даже затруднялся сказать – сколько сейчас времени и сколько они прошли.
– Тихон, сколько нам еще идти?
– Почти пришли. Это самый длинный ход – немногим больше десяти верст.
– Ого! – удивился Мишка. Сколько жил он в Хлынове, о подземелье узнал впервые.
Путники уперлись в запертую дверь, но Тихон пошарил рукой справа от притолоки, отодвинул задвижку и распахнул дверь. В глаза ударил яркий свет. Оба зажмурились.
– Туши факелы! – приказал Тихон и затоптал сапогом свой. Огонь погас, но факел еще чадил дымом.
За дверью стены из дубовых плах закончились, еще две сажени, и они вышли… Мишка сразу узнал это место:
– Так это же Раздерихинский овраг!
Глава 9
– Стой! – сказал Тихон. Он сорвал с кустов несколько веток с еще не успевшими облететь листьями и сделал небольшой веник. – Теперь иди направо, – обратился он к Мишке.
Михаил пошел, оглянувшись на ходу: интересно было – зачем Тихону веник? А тот шел по Мишкиным следам и, уничтожая их, заметал веником снег. Ловко! Так вот какую тайну хранит земля под Кукаркиной слободой!
Выйдя из оврага, уже наверху, на Кузнечной улице они стали прощаться.
– Спасибо тебе, Михаил, что из лап разбойничьих меня спас! Видно, божьим промыслом. Прощай, купец, даст бог – свидимся.
– Откуда ты знаешь, что я купец? Я же тебе говорил – гребец с ушкуя!
– Я тебя при свете узнал. Лавка у тебя есть, и девушка Лиза там работает.
– Откуда ты знаешь?
– В книжной лавке я с ней познакомился. Она «Житие святых» покупала. Читать любит, а это – редкость, тем более – для девушки.
Мишке стало неудобно за свое вранье.
– Извини, если что не так, Тихон, – он протянул ему руку.
Тихон пожал ее:
– Только о ходе подземном – никому.
– Обещаю! Ну, удачи тебе!
Мишаня направился к дому. Около него стояла подвода, и ушкуйники сносили товары в лавку.
Мишаня подошел, остановился в сторонке, понаблюдал, да и встал у входа. В лавке Лиза распоряжалась. «Рулоны сюда несите», – слышался ее голос.
Из лавки вышел ушкуйник Никита, наткнулся на Мишаню и, не узнав его, оттолкнул.