Ускользающий город. Инициализация
Шрифт:
— Ну?
— Слышал теорию, что всё во вселенной является ничем иным, как совокупностью информации, например, конкретный человек — это информация о его физическом местоположении, мыслях, родословной, ДНК, его образе в соцсети и так далее, до подробностей, которые мы даже представить себе не можем?
— Допустим.
— Мне кажется, Фанерон призван воспроизводить совокупность знаний вселенной о конкретных
— Голограммы, но не голограммы?
— У меня крыша едет, ребят, — признался Евгений. — Притормозим, а?
— Тебе-то чего?
— Тише! Тише. Дай сказать. Вот. Если я хоть что-то понял в этом антинаучном бреде… Никакое устройство не способно воспроизводить знания вселенной о чём-либо. Мы ж ни черта ни о чем не знаем! И вряд ли когда-нибудь выберемся за призму собственного восприятия. Получается, Фанерон проецирует не то, что на самом деле, а искажённые, неполные варианты развития реальности. Смотрели «Эффект бабочки»?
— Он прав! Это устройство прямо сейчас генерирует варианты реальности. Пока там, где легче всего плодить версии, точки зрения, откровенно передёргивать…
— В инфосфере!
— Всё фигня, — сказал Евгений. — Экипаж корабля исчез до того, как устройство попало к вашему Ужику.
— Было подобное и раньше, только редко и в меньших масштабах, я говорила, нет, может, ты не слушал, Искатель?
— Чернокаменск становится огромной чашкой Петри… Ни одно устройство на такое не способно. Если мы вообще говорим об устройстве.
— Расследование продолжается? — достала Августа жвачку из нагрудного кармана. Протянула Евгению, но тот отрицательно махнул рукой.
— Расследование закончено. Пусть Стомефи сам прибирает за братьями. Телефон у тебя на месте?
— Вот, — Августа достала из-под прилавка небольшой бронзовый ключ. — Смотри, не пугай Варь Петровну, а, она ж сегодня не работает, тогда не мусори!
Отдав ключ, ремонтница сползла на пол прямо со стула и почти торжественно натянула перчатки. Евгений наблюдал за ней с опасливым оцепенением, а услышав «ну, двигло, погоди!» поднялся на ноги. Тут вдруг запястья отозвались жгуче-перцовой болью, и ему пришлось задержаться.
— Ты можешь снять с меня наручники?
— Почему нет, — оживилась Августа, — это что, игра какая-то, ну-ка покажи, нет, настоящие, одно мгновение!
Покопавшись
— Подойди не дёргайся.
С отмычкой она обращалась как скрипач-виртуоз. Замки поддались за считанные секунды.
— Можешь не благодарить, — подмигнула Августа и тут же направилась к своему ненаглядному «двиглу».
— В подсобку! — сжало голову недовольство Искателя. — Видишь, возле правой витрины?
«Ты как надоедливый младенец на плечах…»
Дверь скрывала жутковатую подсобку, освещённую факелом в стеклянном колпаке. Вдоль стен щетинились древки швабр и щёток. Над макушкой ломились от просроченных моющих средств жизнерадостно-серые полки. И ровно посреди всего этого великолепия кособочился трехногий не от рождения стол с аналоговым телефоном, к которому красной изолентой примотали электронный определитель.
«Слушай, Августа всегда разговаривает… так?», проговорил про себя Евгений, стараясь, чтобы к запястьям не прикасалась даже ткань. Их практически пекло.
— Не понял?
«Ну… долго. Как у неё дыхания хватает?»
— О, незнакомцев она ещё жалеет. У неё долгие и подвижные мысли.
«Мысли это одно. Как можно внятно разговаривать с двумя жвачками по-македонски…»
— А она не разговаривает.
«Так, вот не надо…»
— Я серьёзно. Она немая.
«Тогда как… Только не втирай мне про телепатию!»
— Думаешь, почему она не расстаётся со жвачками?
«Чтоб не бросалось, что она не шевелит губами? Ой, ладно. Этот телефон работает?»
Кабель подозрительного аппарата ускользал в тернии отслуживших своё веников. Непонятно, путь его оканчивался на полу, или всё же в розетке. Розетка на станции «Крипта»…
— Работает. Вбивай номер. Девять…
С каждой цифрой протяжный гудок разбивался на короткие отрезки, на фоне которых копошился тихий треск — словно электрический паук по оголённому проводу. Не успел Евгений ввести последнюю, как треск паука безо всяких причин взорвался раздирающим звоном корабельной сирены.
— Твою мать! — вскричал носитель.
— Жёлтая кнопка!
Он хлопнул по жёлтой кнопке кулаком, и взбесившийся телефон тут же утих. В трубке прошелестело вкрадчивое:
— Алло? Августа?
— Азилев?..
— Азилев?! — удивился Евгений.
— Искатель! Знал, где застать! Ты в курсе, что я призвал тебя не прохлаждаться, скотина безалаберная?!
— Скажи ему…
— Сам-то где? — повторил за Искателем Евгений, отмахиваясь от назойливого «попка-дурак, попка-дурак». — В курсе, что тебя свои ищут?