Ускоритель

Трускиновская Далия Мейеровна

– Если выплюнешь, значит, ты все-таки болотный дух, - вполне логично возразил Гетта.

И Артем мужественно выдул до дна фляжку с горчащим пивом.

В награду Гетта довольно шустро вывел его к тому заброшенному дому, во дворе которого завершался потайной ход.

– А когда-то здесь жила моя бабка и все четыре деда, - грустно сказал Гетта.
– К сожалению, она рожала только девочек и производителей. Теперь младшие сестры матери - в лагерях, а сама она командует одной бригадой доброволиц. Все дяди живут в казарме. А здесь жить некому. И детей нет...

Гетта нашел вход

и остановился.

– Дальше я не знаю - объяснил он.
– Хозяин меня туда не брал.

– Ничего, главное - что я все знаю, - утешил его Артем.

Он, как и положено разведчику, запомнил дорогу от заброшенного дома до "лаборатории". Приказав Гетте ждать хоть до светопреставления, Артем отправился искать главного лекаря.

По его мнению, только с этим производителем и стоило разговаривать. Он занимал достаточно высокий пост в здешней иерархии, но при этом был еще и неглуп.

Единственное, что могло разрушить план Артема, - отсутствие лекаря.

С одной стороны, дом, в котором разместилась "лаборатория", был достаточно велик, чтобы расселить в нем всех окрестных лекарей. А с другой - может, ему, как светилу науки, выделили какой-нибудь опустевший особняк? И назначили прислугу из самых хорошеньких доброволиц?

Артем преодолел и лаз и коридоры, и колодец. В результате он оказался-таки в "лаборатории" лекарей.

Он собирался отсюда начать свои поиски. Но в зале горел свет и похоже было, что люди вышли на минутку и вот-вот вернутся. Артем задумался, стоя у научно-исследовательского стола, возвращаться ли ему за кожаные дверные занавеси или идти куда-нибудь наугад. И тут совсем близко раздались голоса.

Артем и сам не понял, как оказался под столом.

Вошли трое. Из-под свисавших со стола покрывал он видел их ноги. Одни были смуглые, голые и волосатые. Ниже колен свисал кожаный фартук. Другие - в плетеных сапогах. Третьи - в маленьких сандалиях с разноцветными ремешками и бусинами.

Судя по ногам, пришли лекарь, производитель и женщина.

– Я полагаю, что проверить эту мысль не мешает, - продолжал начатый за дверью монолог производитель.
– Непонятно только, где мы возьмем столько доброволиц. Ведь почти все женщины, которые были близки с ускорителями, понемногу перебрались в лагеря.

– Для того я и обратился к вам в комитет, - сказал лекарь, и Артем обрадовался, потому что это был сам главный лекарь.

– Мы тоже не всесильны, друг Маргитта, - отвечал представитель комитета.
– Контрольную группу женщин собрать будет очень непросто. Ты знаешь, как я отношусь к твоим экспериментам...

– Видишь ли, сосед, у комитета вся надежда именно на мои эксперименты, - заметил лекарь Маргитта.
– Если еще несколько лет не будет результатов, значит, идеи Проповедника Верности не имеют основы. А, следовательно, и смысла.

– Ты бы хоть при девчонке такого не говорил, - одернул старшего лекаря сердитый собеседник.

– Кстати о девчонке. Посмотри, во что превратилась бедная Римит. У нее шесть зародышей на первой стадии зрелости. И у других доброволиц из ее бригады - не меньше. Я не могу допустить, чтобы они еще больше разбухли! Они уже и теперь с трудом передвигаются!

–

Это в тебе не вовремя заговорила совесть лекаря, - с усмешкой ответил представитель комитета.
– Девчонки знали, на что идут. Наши законные подруги, между прочим, тоже ходят с большими животами. И им придется потерпеть, пока ты не найдешь способа перейти ко второй стадии зрелости без помощи ускорителя.

– Об этом я и хотел тебе доложить, сосед Вавилар-Сатур. Ты уже знаешь, как сегодня у нас похитили ускорителя.

– Астраган-Дорман уже взят и заперт в нашем подвале.

– Самое обидное, что этот ускоритель не возражал против сотрудничества. Он начал нам показывать кое-что интересное, но у него не получилось. Возможно, по нашей вине. И то, что мы узнали, поддерживает твою теорию длительного сношения! Я не шучу и не собираюсь тебе льстить. Вот стол, вот Римит, которая сегодня была на этом столе. Если хочешь, попробуй.

– Полезай на стол, Римит, - сказал Вавилар-Сатур.
– Посмотрим, что за новинку преподнес твой ускоритель.

– Сейчас Римит примет ту позу, в которую ее поставил ускоритель. И я накрою ее так, как накрыл он.

Прямо над головой Артема была наблюдательная дырка, Он увидел, как вскарабкалась и осталась стоять на четвереньках Римит. Затем главный лекарь принялся драпировать ее покрывалами.

– Это имеет какой-то магический смысл?
– спросил представитель комитета.

– Я полагаю, да, и он поддается расшифровке. Ты знаешь, сосед, что в своде тайных знаний ускорителей все строится на символике. Очевидно, речь идет о поклонении высшей силе, посылающей оплодотворение. Создается как бы образ жертвенного камня, на который кладутся женские органы, ожидающие, что на них снизойдет милость высшей силы. В женщине выделяется то главное, ради чего она нужна мужчине и что она приносит в жертву. Впрочем, это тема для целого трактата. Тут просто символ на символе - и стояние на четырех опорах, и закрытое лицо, и цвета покрывал... Когда-нибудь я займусь этим.

– В том случае, если именно с этой позой мы добьемся успеха, напомнил Вавилар-Сатур.
– Ну, а как же пристраиваться к ней мне?

– Прежде всего полезай на стол, сосед, - и тут Артем услышал, как крупный и заматеревший мужик карабкается на высокий стол.

– Я готов, - доложил Вавилар-Сатур.

– Встань на колени, - командовал Маргитта, - подползи ближе, еще ближе... Теперь понял? Римит, приготовься... Начали!

– Ой!
– сказала Римит.

– Есть, - сказал Вавилар-Сатур.

В наблюдательную дырку Артем видел, что эксперимент действительно начался.

Некоторое время все молчали - и на столе, и возле стола, и под столом.

– Ты прав, Маргитта, - продолжая эксперимент, сказал представитель комитета.
– В этой позе действительно не устаешь и можешь продолжать сношение хоть до утра. И если все дело действительно в длительности сношения, как я предполагаю, то мне сегодня удастся вывести хотя бы один зародыш на вторую стадию зрелости!

– Трудись, трудись!
– напомнил главный лекарь.
– Если тебе это удастся, я позабочусь о том, чтобы тебе и Римит на городской площади поставили памятник.