Усмири зверя
Шрифт:
Мужчина весил предостаточно, путь казался бесконечным. Если бы не Айя с ее вечными требованиями быть сильной, бегать каждый день, я не смогла доволочь жреца даже до поворота. Опустив его руку, упала рядом, позволяя себе отдохнуть. И видимо, все же потеряла сознание, очнувшись только оттого, что кто-то звал меня по имени.
– Виола. Виола очнись, пора идти.
С трудом подняла веки. Некоторое время пялилась на жреца, а потом изо всех сил зажмурилась. Либо глаза обманывали, либо сошла с ума. Облик провожатого размазывался,
– Вставай, Виола. Нужно идти.
Он прикоснулся к моей руке. Я замотала головой, одергивая ладонь.
– Не могу! Оставьте меня здесь! Зачем вам сумасшедшая?!
– Сумасшедшая? – удивленно переспросил мужчина.
– Да! Мой разум больше не служит мне. – Я снова открыла глаза. – Я вижу одновременно старика и молодого. Такого не может быть!
Жрец помрачнел. Отвел на мгновение глаза, а потом вновь вперил в меня яростный взгляд.
– Твой разум в порядке, мой облик и вправду течет, – сухо проговорил он. – Ты лишь видишь то, что тебе не положено. Нельзя.
Я судорожно сглотнула, а жрец схватил меня за обе руки и вздернул на ноги.
– И что теперь, – спросила, с трудом найдя в себе силы. – Ты убьешь меня?
Спросила и сама же испугалась, заозиралась, ища пути к бегству. Вот только пути не было. Позади меня были ворота, которые не сумела преодолеть.
– Должен тебя убить, – сказал жрец, продолжая буравить меня взглядом. – Но не убью, я не забываю помощи. Долг жизни превыше всего.
– Долг жизни? – переспросила я.
– Ты вернулась и вытащила меня из смрада гниющей плоти сариуса. Я благодарен тебе, Виола.
Я неловко улыбнулась.
– А теперь нам нужно идти. Нужно успеть дойти до Обители, пока больше никто из местных жителей не решил выйти.
Кивнула, а потом, ругая себя за несдержанность, задала еще один вопрос:
– А если я решу рассказать всем о том, что видела?
– Умрем оба, – пожал плечами жрец. – Я за то, что позволил увидеть, ты из-за того, что увидела. Еще вопросы?
Больше вопросов не было. Провожатый вновь нацепил на меня черную повязку, на этот раз пахнувшую саурисом, и взял под локоть.
– Как тебя зовут, жрец?
Тот долго не отвечал, но все же сказал:
– Крон. Хотя ты можешь сразу забыть это имя.
Остальной путь до Обители прошел в молчании. К моей радости, на нас никто больше не нападал. Жижа под ногами исчезла, вонь постепенно уходила. Защищенные повязкой глаза отдыхали от губительного излучения стен. Даже усталость пропала, видно, полежав в беспамятстве на холодном полу, я отдохнула. На плечи жрец накинул свою грязную, но все равно теплую накидку. Волновали только ноги, я почти не ощущала пальцев.
– У меня ужасно замерзли ноги, – пожаловалась жрецу.
– Понимаю, но ничем пока помочь не могу, – отозвался он. – Потерпи, мы почти дошли.
И правда, буквально через несколько
– Можешь снимать повязку, – разрешил он. – Уже можно.
Я с радостью избавилась от грязной тряпки и взглянула на провожатого. От старика, стоявшего возле моего дома, не осталось ничего. Прямая спина, высокий рост, мышцы, бугрившиеся на руках, волевой подбородок, даже голос изменился, став насыщенным и сильным. Только глаза были прежние: серые и яростные.
– Каков же ты настоящий? – прошептала, вглядываясь в Крона. – Стар или молод?
Жрец ухмыльнулся.
– А каким тебе больше нравлюсь? Стариком или молодым?
Я не ответила. Крон договорил сам.
– Выходя наверх к людям, мы принимаем обличие стариков. Даже, правильнее сказать, становимся старыми. А потому торопимся вернуться, ведь дни наверху для нас сочтены. Тот, кто не успеет за неделю оказаться в Обители, умирает. Наш Бог позаботился о том, чтоб его слуги всегда возвращались.
Я поспешила отвести взгляд, не зная, что сказать в ответ. И не сумела сдержать удивленный возглас: мы стояли на вершине скалы, с которой был виден город. Черные дома, черные крыши, блики от факелов, игравшие в окнах. С высоты Обитель Темного была похожа на изысканную фигурку из обсидиана.
– Всесветлая, как красиво! Божественно прекрасно!
– Не нужно произносить Ее имя здесь, ми. Это Обитель ее брата.
– Прости, – покорно согласилась я. – И мое имя не Ми, я Виола.
– С первым шагом за стены города ты лишишься права на имя. Забудь его. Привыкай, теперь ты ми – собственность бога.
– А ты?
– Я мирай, как и остальные.
Горечь в голосе жреца вернула на землю. Там внизу не драгоценный камень, а Обитель Темного. Самого жестокого из богов.
Спускались по ступеням, выдолбленным в породе. Сердце каждый раз замирало, стоило ноге неловко скользнуть к обрыву. И тут же начинало свой бег, ведь Крон держал крепко. Даже несмотря на ужас, леденящий жилы, мне хотелось, чтобы спуск был бесконечным. Но в один далеко не прекрасный момент, мы все же сошли с последней ступени. Преодолели последние метры до стены и только тогда остановились.
– Прощай, ми…, прощай, Виола, – развернул меня к себе жрец. – Не ищи меня, не спрашивай, никто не ответит. Будь тиха и послушна, тогда, возможно, Темный не обратит на тебя внимание. Тогда когда-нибудь через много-много лет ты сможешь в последний раз увидеть солнце. Сможешь поговорить с Ней. Поняла?
– Спасибо, Крон, – всхлипнула я. – Буду стараться.
– Хорошо. А теперь иди прямо. Ворота тебя пропустят.
– А ты?! – я невольно схватила его за руку. – А как же ты?!
– Мои ворота дальше, здесь пропускают только новеньких ми. Иди, не заставляй себя ждать. И помни: тиха и послушна.