Усмиритель душ

Priest P?

За разговором время пролетело быстро, и вскоре такси остановилось у тротуара. Помедлив, Юньлань вытащил кошелёк и протянул его водителю.

— Я ничего не вижу, возьмите сами, сколько я должен.

— Ты не слишком доверчивый? — удивился водитель.

— Не так уж и много у меня денег, — хмыкнул Юньлань. — Ну же.

Водитель распечатал ему чек и открыл кошелёк, а Юньлань тем временем внимательно вглядывался в слова на его теле. Что-то зашелестело, водитель вытащил из кошелька несколько купюр, а затем убрал парочку назад, отсчитал сдачу и запихнул монетки в отделение для мелочи.

Юньлань усмехнулся: зрение его становилось всё чётче, и теперь он прекрасно видел, что каждое слово имеет свой цвет. Красный или чёрный. И когда водитель убирал сдачу в его бумажник, линия ярких алых букв вспыхнула на его теле: он не стал пользоваться положением и воровать у слепого пассажира.

Обрадованный этим открытием, Юньлань поблагодарил водителя и отказался от его помощи. Слова на теле человека очевидно олицетворяли его добродетель: красное сияние — добро, а чернильная тьма — зло.

Эта мысль словно затронула что-то глубоко внутри, и Юньлань нахмурился: что-то пробуждалось в нём, так быстро, что невозможно уследить, и он никак не мог понять, хорошо это или плохо.

Это чувство… Первый раз оно появилось у Столпа Природы.

Действительно ли то землетрясение было вызвано естественными причинами?

Любитель резки по костям, дежурящий на входе, радостно поприветствовал его, отложив ради этого пилочку:

— Шеф Чжао! Что с вами случилось?

— Ничего страшного, — улыбнулся Юньлань. — Поможешь мне, старина Ли?

Но не успел тот и пальцем шевельнуть, как кто-то стремительно настиг Юньланя со спины. Шэнь Вэй схватил его за руку и с трудом удержался от того, чтобы сомкнуть пальцы сильнее.

— Почему ты не подождал меня? — его голос подрагивал от беспокойства. — Стоило мне отлучиться за завтраком, и ты пропал. Ты вообще представляешь, как я волновался? Если это повторится снова, клянусь, я…

Что? Что он сделает?

Шэнь Вэй глубоко вздохнул, усмиряя сбившееся дыхание: тревога и злость кипели внутри, но предложение завершить он так и не сумел.

Юньлань обернулся к нему и окинул Шэнь Вэя взглядом, пользуясь своим новообретённым даром: всё тело Шэнь Вэя плотно покрывали яркие алые буквы, сплошь добродетель без единого просвета черноты.

Однако очень скоро весь этот свет без

остатка смыло жуткой тёмной волной, утопило во тьме, как в гиблых чёрных водах. Так море смывает надписи на песке — словно их никогда и не было.

У Юньланя заболели глаза — непонятно, почему: словно что-то сдвинулось внутри, что-то древнее, похороненное на тысячи долгих лет, наконец шевельнулось, просыпаясь, и жестокий ветер открыл взгляду голую правду, которая вонзилась прямиком в сердце, излучая жгучие волны страдания.

— Я знал, что ты меня догонишь, — отмахнулся Юньлань, с трудом удержав лицо, и добавил слегка дрожащим голосом. — Ты вовремя. Пойдём внутрь.

В офис он явился без предупреждения, чем немедленно превратил обычный день в настоящий балаган. Да Цина нигде не было, и сотрудники спецотдела только теперь осознали, что пропавший на пару дней шеф не развлекаться сбежал, а угодил в настоящую передрягу.

У Чжу Хун, когда она снимала с него бинты, подрагивали руки, а глаза подозрительно покраснели, встретившись с его невидящим взглядом.

Чжао Юньлань потянулся было её утешить, но быстро сообразил, что не следует вслепую прикасаться к коллегам женского пола, и неловко сцепил пальцы.

— Ну, чего ты разволновалась? Если кому и следует разрыдаться, так это мне.

Чжу Хун стиснула в пальцах его повязку.

— Тебе? Разрыдаться? Да ты даже не знаешь, как это делается! Ничего и никого не боишься в этом мире, так ведь? Думаешь, тебе вечно будет везти? Придурок!

Юньлань помедлил немного и спокойно улыбнулся:

— Придурок тебя услышал.

Он вечно вёл себя так, словно ничто в этом мире не могло его ранить, и никакие слова, будь они добрыми или жестокими, не могли пробить его шкуру. Чжу Хун бросила бесполезные попытки его распекать и обратилась к Шэнь Вэю.

— Тебе ведь он нравится, так? — Каждое слово звенело в воздухе, словно отзвук выстрела. — Разве нет? Где ты был, когда это случилось?

Чу Шучжи и Линь Цзин молчаливо уставились друг на друга: больно уж неловкой была ситуация.

Чжао Юньлань, услышав эти слова, немедленно попытался прикрыть своё смятение шуткой: потянул Шэнь Вэя за рукав и нацепил самодовольную улыбку.

— Я тебе нравлюсь? И почему я первый раз об этом слышу? Должен сказать, профессор Шэнь, с вашей стороны не очень-то вежливо сообщить Чжу Хун о своих чувствах первее меня!

— А ты помолчи! — отрезала Чжу Хун, не позволив ему выкрутиться так просто.

<