Усмиритель душ
Шрифт:
Разумеется, это судье пришлось, скрипя зубами, подписать приказ об освобождении Чу Шучжи, и метафорический пистолет всё это время был в руках самого Чжао Юньланя. А потому Да Цин проигнорировал его слова и продолжил молча вылизываться.
Скорее свиньи полетят, чем этот человек научится говорить правду.
— И пути назад уже нет, — добавил Юньлань, в защитном жесте вскидывая руки. — Эй, ну пожалуйста, не
Шэнь Вэй упрямо молчал, до боли стиснув кулаки.
Последнее обращение заставило Да Цина содрогнуться от ушей до хвоста, и он потихоньку ускользнул подальше, не желая больше всё это выслушивать.
Чжао Юньлань собрался было качнуться вперёд, но вместо этого застыл на месте, вернул себе выражение небрежного спокойствия и отошёл на пару шагов. У них появилась компания: небольшая толпа во главе с судьёй, за которым следовали разномастные призраки, представители волшебного народца и многие другие. Одного взгляда хватило, чтобы понять: в этой толпе не было ни одного обычного человека.
Чжао Юньлань занял позицию бок о бок с Палачом Душ. Его лицо, застывшее и бледное, потеряло всякое выражение — не то от холода, не то от недостатка кислорода на такой высоте, — и даже губы лишились всяких красок. Слегка склонив голову, Юньлань нахмурился и вежливо кивнул:
— Доброе утро.
Сложно было сказать, как давно он здесь находится, и какие отношения связывают этих двоих.
Однако именно на это и рассчитывали силы преисподней: Палач Душ должен был встретиться с Хранителем до прибытия основных сил, и теперь, у подножия горы Куньлунь, он не сможет отпустить Юньланя одного и будет вынужден согласиться с его присутствием. И даже если у него появятся крамольные идеи, он не посмеет высказать их открыто в присутствии своего возлюбленного.
Однако этот изощрённый план здорово разозлил Палача Душ. Он был в ярости.
Пытаясь разгадать, что происходит за тёмной вуалью, судья заметил, что она стала плотнее и совсем почернела, и его сердце охватила жуть. Несмотря на свою должность, судья напрямую подчинялся десяти королям преисподней, и никакой настоящей силой не обладал. В такие времена, как сейчас, ему казалось, что вся его работа состоит в том, чтобы выполнять дурацкие поручения и строить из себя козла отпущения. Молодые короли практически ничего не знали о своих предках, и судья справедливо считал их всех дураками, вообразившими себя непобедимыми благодаря дарованной им силе.
И ладно Чжао Юньлань, но злить Палача Душ… Чёрт с ней, с дипломатией: ему намеренно бросили вызов. Разве они не знают, что по-настоящему опасные псы попусту не лают? Если Палач Душ даст волю своему гневу,
Судья улыбнулся, чувствуя, как сердце колотится где-то в глотке, и дрожащим голосом пробормотал:
— Хранитель явился раньше срока, — а затем, обернувшись к Палачу Душ, склонился до самой земли и благоговейно произнёс: — Ваша Че…
Не позволив ему закончить, Палач Душ резко развернулся и направился по дороге в гору.
Если происходящее заставило его забыть даже об основах этикета, значит, он действительно был в ярости.
Возмутиться судья не решился: выдавил из себя смешок и торопливо погнал остальных вперёд. Ему было прекрасно известно, что от немедленной расправы его спасло только присутствие Чжао Юньланя.
Чем выше они поднимались, тем темнее становились небеса. Наверху, у вершины горы разгуливал штормовой ветер: словно чёрный дракон, извиваясь, танцевал среди облаков.
Укрытая снегом, бесконечно высокая, остроконечная гора Куньлунь пронзала небеса. На её тропах не ступала нога человека, и ни единой птицы не пряталось в раскидистых ветвях деревьев.
Когда они достигли горного хребта, Да Цин принялся беспокойно ёрзать у Юньланя на плече, словно окрестности были ему чем-то знакомы.
Как только Чжао Юньлань увидел гору Куньлунь вблизи, все его сомнения растворились в воздухе.
Он никогда прежде здесь не был. И ни за что бы не догадался, что этот снежный гигант имеет к нему какое-то отношение.
И всё же, стоило ему ступить на погружённую в вечный зимний сон гору, и Юньлань мгновенно понял, что их связывают глубокие, кровные узы.
Словно сама его душа вдруг отозвалась той же частотой, которой был пронизан весь этот горный хребет.
На мгновение Чжао Юньлань позабыл обо всех своих проблемах, сопровождающей их толпе и разъярённом Шэнь Вэе. Вместо этого он устремился вперёд на одних инстинктах, чувствуя, как медленно нагревается декрет Хранителя во внутреннем кармане его куртки.
— Хранитель… Хранитель?
Чжао Юньлань вздрогнул, когда его потянули за руку, и очнулся от транса. К его удивлению, они успели добраться до заснеженной долины, по обеим сторонам которой стояли огромные, выше человеческого роста камни, образуя огромную гексаграмму. Ветер ещё забредал сюда, но и он не нарушал чудовищной абсолютной тишины.