Усмиритель душ

Priest P?

Он осторожно протянул владыке Куньлуню огненную сферу, которую держал в руках.

— Что это?

— Это огонь души из твоего левого плеча. Его части были разбросаны по миру. Потребовалось пятьдесят лет, чтобы собрать все осколки. — Король Призраков осторожно взял в ладони тёплый огонёк, бережно приложил к щеке, а затем протянул Куньлуню. — Я возвращаю его тебе.

Улыбка исчезла с лица Куньлуня. Помолчав, он

спросил:

— И чего же ты хочешь от меня?

— Я… — Король Призраков замолчал, не смея заговорить. Но всё же смущённо указал на свой лоб. — Можешь… можешь сделать так ещё раз?

Владыка Куньлунь надолго замолчал, разглядывая его и заставляя нервничать. А затем вдруг приподнял его подбородок и мягко коснулся губами губ. Своей ладонью он обхватил ладонь Короля Призраков, крепче сжимая в ней огонь души.

Владыка Куньлунь казался отрешённым и задумчивым. Спустя некоторое время он вздохнул и тихо сказал:

— Моё богатство — это горы и реки этого мира, но если подумать, то цепляться за них не стоит: всего лишь горка камней и несколько диких заводей. Лишь одно, чем я обладаю, чего-то действительно стоит, и это моё сердце. Хочешь его? Забирай.

Словно весь мир распахнулся перед глазами Короля Призраков, и он внезапно осознал, чего так жаждал всё это время, но не мог выразить. Лишь два слова «моё сердце» — и он навеки пропал.

Пусть призраки и не были живыми существами, но в тот момент ему казалось, что он слышит собственное сердцебиение.

— И это тоже. — Владыка Куньлунь похлопал его по тыльной стороне руки. — Если тебе нравится этот огонь, можешь оставить его себе. Моё тело создало Лампу Хранителя, а моя кровь стала его фитилем. Остался лишь мой дух, но его достаточно для защиты Великой Печати. Нет смысла возвращать огонь души. У тебя ещё сохранилось сухожилие, которое я дал тебе в прошлый раз?

Юноша быстро кивнул.

— Дай-ка я взгляну.

Король Призраков полез в глубины своих безыскусных одежд и извлёк на свет сухожилие.

— Я — священный хребет горы Куньлунь, обретший форму, а ранее моё существование можно проследить до божественного топора Паньгу. — Он погладил кончиками пальцев жилу, вырванную из его собственного тела, так легко, словно уже позабыл о боли, и сухо добавил: — Мои кости и сухожилия связаны с земной веной горы Куньлунь и небесным столпом. Касаясь их, можно заставить землю и небеса содрогнуться. [2]

Он сделал сложный жест пальцами, и сухожилие превратилось в золотой луч, устремившийся прямиком в лоб Короля Призраков. На краткий миг юноше показалось, что он может слышать волнение всего мира: как грохочут и ревут сотни гор.

Внезапно он вознёсся на невиданную высоту, откуда мог ясно видеть каждую гору и каждую реку с их бурными течениями.

Голос Куньлуня, когда тот заговорил, раздался будто бы внутри него самого.

— Отныне сотни тысяч гор будут подчиняться тебе. Пусть ты и не отринул своё происхождение из племени призраков, но, полагаю, теперь ты наполовину бог. В будущем ты сможешь свободно перемещаться между тремя измерениями. Более я не несу за тебя ответственности.

— Я никуда не уйду! — перебил его Король Призраков. И, помолчав, нерешительно добавил: — Ты ведь здесь. Я не хочу уходить.

— Я не смогу остаться надолго, — сказал владыка Куньлунь, обращая свой взор на Реку Забвения, чьи воды простирались далеко вперёд. — Я всего лишь первозданный бог. Я не могу уйти, но и навечно остаться — тоже. И я чувствую, что мой конец уже близок.

— Какой ещё конец? — запаниковал Король Призраков. — Куда ты пойдёшь?

— Никуда, — спокойно ответил Куньлунь. — Я умру.

— Нет! Как бог может умереть?

— Боги тоже умирают. Разве Паньгу, Фу Си, Нюйва и Шэнь-нун всё ещё живы? Теперь настал мой черёд.

Услышав это, юный Король Призраков гневно воскликнул:

— Если бы Великая Печать не существовала, если бы ты не помог Нюйве сотворить четыре столпа, если бы не превратил своё тело в Лампу Хранителя, тебе не пришлось бы умирать, верно? Тогда я срублю это дерево и пробью проклятую печать!

Порой юный Король Призраков напоминал маленького пушистого волчонка — погладь по голове, и он подставит беззащитный живот. Однако у него всегда были клыки, и стоило потерять бдительность, как он немедленно скалился, норовя вцепиться в горло.

Владыка Куньлунь давно об этом знал, и его это не заботило. Поэтому он протянул руку и потрепал Короля Призраков по волосам:

— Не умирать… Жить вечно… Малыш, камень тоже бессмертен, но он всего лишь камень, понимаешь? Шэнь-нун сказал, что пока мы не умрём и не исчезнем, то и не сможем зваться богами. Я всегда считал, что это бессмыслица, но теперь начинаю понимать его слова.

Король Призраков сбросил его руку, неспособный понять смысл этих слов.

— Не смей!

Ладонь владыки Куньлуня внезапно стала прозрачной, и Король Призраков поспешно схватил её, пытаясь убедиться, что он никуда не пропадает. Добавил упрямо:

— А если я срублю Древо Добродетели?

Владыка Куньлунь улыбнулся:

— Ты унаследовал мои силы горного бога, ты можешь уничтожить даже нечистые земли. Что по сравнению с этим Древо Добродетели?