Успеть за Правдой
Шрифт:
– Когда явится ваш хозяин?
– Скоро. Путь закрыт.
– Вы пропустите меня?
– Путь закрыт, – как заведенный повторил воин.
Тупое раздражение переросло в злость, но я сдержался и все также спокойно спросил:
– Почему вы здесь?
– Так велел хозяин. Путь закрыт.
– Откуда вы пришли?
Отвечающий запнулся, но через секунду снова ответил, что путь закрыт.
– Кто вы?
– Защитники. Путь…
– Кого вы защищаете? – я не дал ему закончить.
– Хозяина. Путь закрыт.
– Кто ваш хозяин?
– Человек. Путь закрыт.
Что-то отвлекло меня, и я не сразу понял, что именно. Какой-то гул на грани слышимости, скорее вибрация, совсем рядом. Что-то щипало меня за ногу, я моментально оглянулся, но никого рядом не было. Запоздало до меня дошло, что это что-то не просто щипалось или даже кусалось за ногу в районе бедра, а ощутимо грело ее, почти обжигало. Я спешно засунул руку в карман брюк и вытащил металлический кругляш монеты, которую подобрал на земле недалеко от этого дома. Воины на ступенях подобрались и напряглись от моих резких движениях. Не спеша, сделал несколько шагов назад, сойдя со ступеней и остановившись на неширокой межэтажной площадке. Твари остались стоять на прежнем
– Сейчас. Разворачивайся и уходи. Не медли. А еще лучше – уходи из этого сна, – короткая заминка. – Верь мне.
Неожиданные слова несли отчетливое и недвусмысленное предостережение. Это дикость! Я в своем сне. В своем! Я здесь хозяин и повелитель! Как мне могут помешать, чем мне могут угрожать эти твари в облике полуголых туземцев? Пусть они мастерски владеют своим оружием, пусть у них будет хоть по десять рук, в каждой из которых будет по хатису, пусть их будет хоть тысяча. Они не в состоянии всерьез угрожать Плетущему.
Тем не менее, после первых же услышанных слов мои ноги, будто лучше меня самого зная, что делать, шагнули назад, нашли ступеньку, ступили на нее, нашли следующую. А воины, неподвижно стоящие на лестнице и отвечавшие на мои вопросы с терпеливым автоматизмом оператора какого-нибудь кол-центра, вдруг все, как один, пришли в движение. Они держали дистанцию и спускались по ступеням вслед за мной. Нас отделяла половина лестничного пролета. Я прервал контакт, не ответив на предупреждение, и воины замерли, вперив в меня свои темные глаза. Жутко. Да что это такое?! Кого я боюсь? Зарождающаяся злость, прогнав усталость, уже не роптала глухо, она требовала выхода, она требовала действий. А внутренний голос, моя интуиция, захлебывающимся от тревоги шепотом настойчиво шипела:
– Убирайся отсюда! Быстро! Убирайся!
Ей ответил голос разума, расчетливого и холодного:
– Это всего лишь твари, и они в моем сне. Я сделаю с ними все, что захочу. И с их хозяином – тоже.
– Глупец! Ты даже не знаешь, сколько их здесь на самом деле! И не будешь ты делать с ними, что захочешь, потому что на восьмом этаже находится Плетущая, которая может пострадать, если ты решишь работать всерьез – ты же не на улице!
Я не мог не признать, что и в самом деле был не готов к бою, потому что элементарно не проверил численность противника, но разве это проблема? Перед тем, как «созерцать», я снова обратился к воинам:
– Для чего здесь должен появиться ваш хозяин?
Я ожидал услышать в ответ что угодно, но на этот раз мне ответила только угрюмая тишина. Ясно услышал, как под чьими-то пальцами заскрипела кожа, которой были обтянуты ручки хатиса. Твари глядели на меня сейчас так, как обычно смотрю на тварей я – в прорез прицельной планки – на мишень. Интуиция уже благим матом орала, заставляя бежать отсюда, как можно дальше и не возвращаться, пока не буду готов. Но разве сейчас я был не готов?
Все пространство перед и надо мной заклубилось чернильной тьмой, когда я огляделся вокруг, «созерцая». Сколько же здесь этих тварей? Я быстро сморгнул, возвращая обычное зрение, а уже через несколько ударов сердца мои руки сжали автомат. Угрожающий нечеловеческий рык из десятка глоток разорвал тишину в клочья, и у меня от него все внутри сжалось в ледяной ком. В следующую секунду толпа воинов вздрогнула – твари пришли в движение. Проклятье! Особо не целясь, я выпустил в них короткую очередь, развернулся и бросился вниз. Перепрыгивая через несколько ступеней сразу, я несся по лестнице, молясь только о том, чтобы уставшие ноги не подвели, а руки цепко держались за перила. Я быстро отогнал мелькнувшую самоубийственную мысль остановиться и принять бой. Твари слишком близко, и они слишком быстры. К тому же, тесно прижатые друг к другу лестничные пролеты дадут возможность нападающим отрезать мне путь к отступлению, если те перелезут через невысокие перила. Топот множества ног за спиной подстегивал куда лучше, чем золотая медаль – олимпийского спортсмена, и я бежал быстро, как только мог. Не было смелости в том, чтобы глупо погибнуть. Но и просто так бежать – тоже не дело. Внезапная мысль, отголосок воспоминаний о недавних событиях, подсказала идею. Почему бы и нет? Мне пришлось сбавить темп бега, потому что больше я не держался за перила. Прямо на ходу из моих рук начали выпадать небольшие предметы, обтянутые плотным полиэтиленом зеленого цвета. Мины-лепестки в свою натуральную, а не в ту, что я использовал против скорпионов, величину, щедро усеяли мой путь. Первый разрыв прогремел практически за спиной, и я едва не споткнулся от неожиданности. Перед глазами мелькнула цифра «два» на стене, на очередной лестничной площадке. Взрывы, больше похожие на громкие хлопки, звучали теперь непрестанно, но криков боли слышно не было, хотя взрыв такой мины отрывает ступню. До первого этажа остался один лестничный пролет. Я проскочил его за секунды и, оказавшись внизу, развернулся, «доставая» Печенег. У меня за спиной стена, слева – выход к лифтовой площадке и дверь парадного, ведущая на улицу, она приоткрыта, но замка на ней никакого нет, что хорошо – не придется с ним возиться, чтобы выбраться наружу. Первые твари появились на лестнице, едва я успел передернуть затвор. Они двигались быстро, но недостаточно, чтобы уклониться от пуль. Я вдавил спусковой крючок, испытав невероятное облегчение – больше не нужно было убегать! Грохот пулеметной очереди оглушительно загремел в замкнутом пространстве лестничного колодца. Злые пули буквально подбросили в воздух первую показавшуюся тварь и отшвырнули ее на стену. Новые воины ни на миг не остановились и с яростью камикадзе полезли под свинцовую смерть. Уши моментально заложило, но я этого не заметил и даже закричал что-то радостно и зло. Тела убитых созданий почти сразу исчезали, но меньше их не становилось. Твари пытались спрыгивать со второго этажа, протиснувшись между перилами, но я убивал их еще в воздухе. Я уже не кричал и старался расходовать боезапас экономнее. Я даже испугался, что пулеметной ленты на двести патронов может не хватить – твари ни на миг не ослабляли безумного натиска. Сколько же их еще? Снова в кармане брюк начала греться и вибрировать монета-табич,
Быстро шагнув на вторую ступеньку, «достал» гранату, выдернул чеку и швырнул РГО таким образом, чтобы максимально уменьшить риск рикошета, и чтобы она не свалилась обратно. Сразу же бросился к железным дверям подъезда, с двумя такими же железными выгнутыми ручками на каждой из створок. Одна из них была закрыта на верхний и нижний запоры, а вторая, к сожалению, таковых не имела. Я отсчитывал секунды до взрыва и на счет «три» приоткрыл рот. В замкнутом пространстве разрыв оборонительной гранаты прогремел невероятно громко. Зло завизжали осколки. «Достал» тяжеленный лом и вставил его в дверные ручки. Проклятье! Между ними слишком небольшое расстояние, и лом просто не мог удержаться. Он упал на пол. За мгновенье до того, как дверь дернули с обратной стороны, накинул на ручки браслеты наручников и защелкнул их. Успел! Рывки следовали один за другим, а потом в щель между створками полезли чьи-то руки. Беретта в моей ладони несколько раз рявкнула, выплевывая огонь и дымящиеся гильзы. Руки исчезли. Через мгновенье в щель проскользнуло лезвие хатиса, оно наткнулось на цепочку наручников и тут же принялось ее пилить. Ну давай, давай! Вы ее за сто лет не перепилите!
С момента взрыва прошло минимум времени, и я чувствовал, как оно безнадежно утекает, оставляя с каждой секундой все меньше шансов. В моей ладони появился металлический цилиндр шоковой гранаты. Выдернул чеку и бросил гранату в дверной проем, ведущий на лестницу, а за ней – сразу вторую. Спешно отступил за угол, на лифтовую площадку. Бешено вращая глазами, из двери выскочил воин с хатисом в руке и тотчас бросился на меня. Я успел заметить, что он был весь в крови, которая скрыла от взгляда татуировку на его теле. Все произошло слишком быстро. Я не успел поднять даже руку, чтобы встретить его огнем из пистолета. Воин коротко, без замаха, ткнул мне в грудь своим клинком, и я, отпрыгнув в сторону, с трудом ушел от этого удара, хотя на самом деле едва не завалился на бок. Наверное, от неожиданности я потратил на тварь пять или шесть патронов. По инерции воин пробежал еще несколько метров, и в этот миг взорвалась первая шоковая граната. В ушах появился звон, тоскливый и безумно тонкий. Прежде чем за углом ярко вспыхнула вторая граната, взрыва которой я уже не услышал, оттуда выскочил воин. Он слепо размахивал своим хатисом, выбивая из стен искры, и я потратил на него остаток обоймы в пистолете. Вскочил на ноги, быстро огляделся. Абориген, выскочивший из-за угла первым, исчез на глазах, а контуженный, схватившись за грудь, медленно осел на пол.
Снова в кармане завибрировала, нагреваясь, монета, вызывая меня на контакт, но мне было совсем не до разговоров. Слишком мало времени. Недавний испуг уже испарился, оставив после себя только злость и жажду крови. Я страстно хотел рассчитаться с тварями за свой страх и паническое бегство по лестнице.
Работать с воздухом легко и приятно, хотя в замкнутом помещении, да еще и в стенах многоэтажного дома делать это нежелательно. Но выскочивший, как черт из табакерки, воин из-за угла не оставил мне времени, и я ударил его воздушным тараном. Не издав ни звука, тварь отлетела и сильно ударилась о железные створки парадного и спустя секунду исчезла. Из-за смены давления поднялся даже не сквозняк, а самый настоящий ветер. Снова заложило уши. Следующего воина я встретил очередью из пулемета. Не дожидаясь, пока твари повалят сплошной толпой, начал плести. Бетонный пол в проходе между лестницей и лифтовой площадкой нагрелся и очень быстро потек. Тут же начал тлеть линолеум на полу, и через миг он вспыхнул, нещадно чадя черным дымом. Я заставил подняться сквозняк, который вытянул ядовитый дым на лестницу. Небольшой участок пола, который разделял меня и лестничный колодец, превратился в непреодолимое препятствие на пути нападавших. Глупые твари упрямо пытались добраться до меня и тотчас вспыхивали живыми факелами. В нос ударила вонь горящего мяса, но сквозняк исправно относил ее от меня прочь. Волна сухого жара заставила меня отступить на несколько шагов. Сейчас я успокоюсь, соберусь и отработаю по полной программе. Главное – не повредить здание. А потом я, наконец, поднимусь на восьмой этаж.
В кармане брюк снова завибрировала и нагрелась монета. Вытащил ее и сжал в ладони, приняв вызов.
– Что ты там устроил?! Ты должен был уйти, а не побоище устраивать! – прокричал голос в гневе.
– Успокойся! Ситуация под контролем! – ответил я в тон.
– Глупец! Сейчас явится хозяин этих тварей и будет тебе полный контроль!
А я-то и забыл про хозяина тварей. С другой стороны, это мой сон, и все здесь будет так, как того захочу я. Да и хозяин этот… Если им является тот самый Старик, которого я помнил по событиям позавчерашней ночи, то никаких проблем возникнуть не должно в принципе. Он был слишком слабым Плетущим, чтобы представлять для меня серьезную угрозу. А если я ошибаюсь? Если именно Старик – виновник всех моих недавних бед? Ну что за ерунда! Если бы он хотел расправиться со мной, почему он не сделал этого еще в сне Миши, в джунглях, когда мы отбивались от кошкоподобных тварей? Или он использовал нас, чтобы уничтожить нападавших? Могло такое быть? Вполне. Старик мог, кстати, и притвориться слабым и немощным, хотя я сам видел, когда «созерцал», что он никак не мог похвастаться большой силой. А мог Старик быть напарником того, кого убил мой монстр в мертвом городе? Могли ли они работать в паре? Слишком много «если» и «может быть». Слишком много неясностей и вопросов.