Устав идиота. Как не потерять мозги в мире шоу-бизнеса и не только
Шрифт:
— Послушай, писатель, — скажет мне иной читатель, — обезьяны вообще не владеют речью, и ничего, живут себе. А ведь тоже приматы, как и мы!
Да, приматы. Но ведь обезьяны. Мы как-никак люди и должны развиваться, а не деградировать.
Зато идиот обожает афоризмы, имея определенный их запас, но не аргументируя, может худо-бедно отбиться от замечаний или упреков. «Что посеешь, то пожнешь!», «Лучше смерть, чем неволя!», «Живи и давай жить другим!». А уж если его совсем прижмешь к стенке, атакует сам:
Необязательность
Как-то я попал в переплет, когда однажды один мой дальний родственник из областного городка, с которым я не виделся с самого детства, назовем его Николай, вдруг позвонил мне и попросил организовать встречу с известным у нас в городе профессором Б. для консультации. Я был знаком с Б. не столь близко, чтобы ездить друг к другу на дачу или вместе рыбачить. Поэтому сказал Николаю, мол, запишись на прием и поговоришь без посредников. Правда, берет он немало — пятнадцатиминутная консультация стоит полторы тысячи, но это значительно дешевле, чем зазывать его домой.
Этим я намекнул родственнику, что, если сделать так, как он просит, ему придется порядком раскошелиться. Николай ответил, что беседа приватная и он хотел бы потолковать за столом, под коньячок, ну и, разумеется, заплатить профессору как положено.
Ладно, думаю, для родственника можно и расстараться, тем более с детства не виделись, заодно и сами поговорим по душам после консультации. В итоге, не без труда, я договорился с профессором на один из ближайших дней. Сказал, что клиент ответственный, рассчитается сполна, гарантирую. Николая строго-настрого предупредил, чтобы не опаздывал, а еще лучше — прибыл заранее.
И вот в шесть вечера сидим мы с Б. у меня дома, пьем кофе, ждем Николая, его все нет и нет. Мне неудобно, ерзаю, через каждые пятнадцать минут выхожу на кухню и звоню ему. Тот отговаривается, мол, пробки. Так прошло полчаса, час. В конце концов Б. поднялся и сказал, что ему пора в больницу, предстоит сложная операция и он задерживаться более не в состоянии.
Я извинился, чувствуя себя крайне неловко, не столько за родственника, сколько за себя, достал десятку, чтобы оплатить профессору визит. Б. сочувственно похлопал меня по плечу и взял половину.
— Не связывайтесь больше с идиотами, — на прощание сказал он.
В девять вечера явился Николай, уже под мухой и с бутылкой водки. Полез обниматься:
— Здорово, братан! — Он сунул мне в руки бутылку с видом человека, вручившего золотую олимпийскую медаль. — А что, профессор кислых щей еще ждет?
В ответ я чуть было не разбил ему башку этой же бутылкой.
— Уехал, — отстранившись
Николай щелкнул языком и пожал плечами:
— Да и хрен с ним! Потом как-нибудь запишусь к нему на прием. Понимаешь, к бывшей жене на минуту заехал, два года не виделись, а получилось как всегда. Соскучился.
— А ты понимаешь, что ты от скуки меня подставил? Как я теперь выгляжу в глазах приличного человека? Ты хоть понимаешь, что, если он когда-нибудь понадобится мне лично, я не смогу к нему больше обратиться?
— Слушай, а почему это я должен отчитываться перед тобой? — Николай вдруг перешел в наступление. — Кто ты, собственно, такой?
Ему явно плевать на мою репутацию, но он даже не поинтересовался понесенными расходами, мне же неудобно было сказать ему об этом. Зато я понял, что имею дело с вылощенным кретином. И всучил ему пузырь обратно, вытолкнув вон. Больше мы с ним не виделись.
Самоуверенность
Безапелляционная самоуверенность, исключающая всякие сомнения, — еще один из признаков начинающего идиота.
Причем она зачастую граничит с убеждением в том, что права у них есть, а обязанностей нет.
Не так давно к нам в электротехническую лабораторию пришла устраиваться одна девчушка после колледжа. Была она в стандартном молодежном кежел и со стандартной известкой мейк-апа на лице. Словом, индивидуальности ноль, не за что зацепиться, таких полно на улице, на экране телевизора, на страницах журналов. Словно сошли с одного конвейера, сделанные по стандартам рекламы. Оценив ее прикид и зная, как ныне обучают и кого выпускают, я решил предварительно побеседовать с будущей сотрудницей.
— Что умеешь? — спрашиваю.
— Умею все! — отвечает самоуверенно.
— Что думаешь по такому-то поводу?
— Яне думаю, я знаю.
— Что конкретно знаешь?
— Все, что надо, то и знаю.
— Тогда объясни, почему ротор крутится в двигателе?
— Пошел ток, контакты замкнулись, ротор закрутился.
— Ну, так и телевизор работает. Включил в розетку, он показывает. Объясни конкретно, почему крутится ротор.
— Ну, он круглый, — отвечает она ничтоже сумняшеся, полагая, отвечает блестяще.
— Какие силы возникают между статором и ротором, когда он начинает движение?
Она вздыхает и улыбается, как овца:
— Что вы до меня докопались? В конце-то концов, я колледж закончила! Имею право на труд и... социальный пакет.
— Право-то есть, конечно, но. Пока возьмем техничкой, подучишься у старших товарищей, а там посмотрим.
Смотрит на меня, как Ленин на буржуазию:
— Вы что себе позволяете! Меня в любом месте с руками оторвут.
И ушла, поджав губы.