Уступи соблазну
Шрифт:
— Послушай, Марк.
— Что?
— Что в тебе самое плохое?
Вопрос прозвучал неожиданно, и Марк даже приподнялся на локте.
— Самое плохое?
— Да.
— Хм, не знаю.
— А если бы знал, то что бы это было?
Он задумался. Конечно, плохого у него хватало, но что худшее? Выбрать было нелегко.
— Я слишком склонен все анализировать.
— Ты анализировал нашу ситуацию?
— Конечно.
— И каковы выводы?
Марк убрал прядь волос с ее шеи.
— Выводы? Вывод один — я абсолютно не знаю, что делаю и чем все это закончится.
Ее смех подействовал
— Я тоже не знаю, что делаю.
— И к каким выводам пришла ты?
— Я сама себе не верю.
— Ты? Ох, Шерил, перестань. Ты же очень уверена в себе. Это видно невооруженным глазом. Такое не подделаешь и не сыграешь.
— Согласна, но только отчасти. Да, я уверенно чувствую себя на общественных мероприятиях. А в частной жизни… нет, в этой области у меня не все так хорошо.
— Почему?
Шерил посмотрела на него, но Марку почему-то показалось, что она его не видит.
— Знаешь что? Я бы хотела поговорить об этом. Правда, Но не сейчас. Мне еще о многом необходимо подумать. Ты не против?
— Конечно, нет. Когда захочешь.
— Я тебе скажу.
— Спасибо. Но можно я задам тебе еще один вопрос, прежде чем… Знаешь, ветер уже набрал силу.
— Спрашивай.
— Как твоя фамилия?
Улыбка растворилась. Марку показалось, что в ее глазах мелькнула настороженность. Шерил открыла рот, но ничего не сказала.
— Извини, — прошептал он. — Иди ко мне.
Марк еще раз перечитал статью и с возмущением отшвырнул газету. Куда катится этот мир! Как можно публиковать материал, в котором десять процентов правды растворены в девяноста процентах вымысла! И это уже не первый случай. Вообще вся неделя вспоминалась как один бесконечный кошмар. Он даже не был уверен, что пойдет вечером в «Шератон». Что-то случилось с ним тогда, утром в четверг, когда она не ответила на его вопрос. Правда, потом они все же занимались любовью, даже не раз, и все было хорошо, но ощущение неловкости так и не ушло. Шерил замкнулась, а ему не хватило времени пробиться через стену отчужденности. Настроение испортилось на несколько дней. Он был резок с Дороти, холоден с Дженнифер, выходил из себя по пустякам и не находил места. А теперь, вдобавок ко всему прочему, еще и эта возмутительная статья.
Чертовы репортеры все же выследили его. Выследили и сфотографировали. И не только его самого, но и его пациента, Майкла Дженкинса. И вот теперь их лица на страницах газет. А комментарии…
Да, комментарии самые разнообразные, но все одинаково лживые. Сплетни. Слухи. Домыслы и предположения. Гадость и мерзость.
Марк понимал, что газетчиков интересует не столько он сам, сколько его клиент, но лучше от этого не становилось. Злость не утихала, толкая к действиям. Конечно, выплеснуть чувства было бы неплохо, но что он может сделать? Найти сукина сына, написавшего все это, и набить ему морду? А потом объясняться с полицией?
Он встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановился перед окном. Впрочем, дело даже не в статье. Неприятный инцидент, но его карьера от такой мелочи не пострадает. И репутация
Подлинная причина раздражения — Шерил. Нет, она не сказала, что между ними все кончено. Она вообще почти ничего не сказала. Секс был хорош, но… Потом они расстались, едва обменявшись парой фраз.
В общем-то его не так задело ее нежелание назвать свою фамилию, как то обстоятельство, что ночь, проведенная ими вместе, ночь, отданная любви, не значила для нее почти ничего. Да, она получила наслаждение — пять оргазмов за семь часов! Но мир перевернулся в его глазах, а не в ее. Ему хотелось большего, чем то, что она готова была дать. А ей это явно не нравилось. Значит, он должен сделать выбор. Либо продолжать игру, как и планировалось. Игру по правилам, разработанным Шерил, либо… Черт возьми, как долго можно поддерживать такие перекошенные отношения!
Марк усмехнулся. Интересная ситуация. Прежде, с другими женщинами, он всегда осторожничал, старался не раскрываться.
Теперь ему досталась противоположная роль. Ну и пусть. Наплевать.
Будь все проклято. Он любил ее. Конечно, если постараться, то можно убедить себя в обратном. Объяснить все простым увлечением. Тем, что его соблазнила загадка этой женщины, а не она сама. Да, безусловно, он был сильно заинтригован. Но все не столь просто. Марк знал, что должен выяснить о ней все, проникнуть в ее тайны.
Наверное, так безоглядно влюбившись в Шерил, он совершил далеко не самый разумный поступок в своей жизни, но, возможно, самый честный. И потенциально самый опасный… Что же будет дальше? Как убедить ее, что им обоим стоит рискнуть?
Ответа не было. Наверняка Марк знал только одно — вечером он пойдет в «Шератон».
Шерил уже собиралась взять со стенда «Космополитен», когда в глаза бросилась фотография на первой странице «Даллас ньюс». Лицо показалось знакомым. Нет, не может быть. С какой стати какая-то бульварная газетка будет писать о Марке? Она присмотрелась. Марк. Действительно Марк. И рядом с ним какой-то мужчина. Да это же знаменитый Майкл Дженкинс! Спортсмен, плейбой, покоритель женских сердец. Они вместе. Странно. И поза какая-то двусмысленная. Наверняка фотографировали тайком.
Шерил вытащила газету, развернула, нашла нужную страницу и прочитала небольшую заметку. Какая гадость!
Речь шла о том, что известный психиатр намеренно выбирает клиентов только из числа самых богатых и известных людей штата, укрепляя таким образом свою репутацию. Что касается отношений с Дженкинсом, то, хотя об этом не говорилось прямо, читатель мог легко догадаться о наличии противоестественной связи между врачом и пациентом.
Разумеется, Шерил знала, что верить тому, о чем пишут в подобных газетах, можно лишь с известной оговоркой. Репортерам надо продавать материалы, и их не останавливают ни угрозы судебного разбирательства, ни возможность просто получить по физиономии. Ложь, дезинформация, слухи, откровенный вымысел — все это уже давно стало обычным товаром. И все же, насколько можно было судить, «Ньюс» никогда не опускалась до нахальной клеветы.