Уступи соблазну
Шрифт:
— Это все, для чего мы были тебе нужны? — спросил Гарри и, когда Мэдлин кивнула, встал. — Потому что если да, то мы идем в библиотеку.
Понимая, что предполагалось ее этим удивить, она изобразила изумление, благо это нетрудно было сделать.
— В библиотеку?
Эдмонд и Бен вскочили на ноги и, широко улыбнувшись на прощание, направились к двери. Гарри, игравший роль мудрого старшего брата, дождался, пока они, толкаясь, вышли, и с улыбкой обернулся к Мэдлин.
— Не нужно беспокоиться,
Прежде чем она успела спросить какое, Гарри уже не было. Мэдлин услышала голоса мальчиков, эхом раздававшиеся в коридоре, потом шаги затихли, хлопнула, закрывшись, дверь библиотеки, и наступила тишина.
Что это за «более интересное занятие»? Она могла спросить и потребовать ответа, но… если она хотела, чтобы Гарри научился чувствовать ответственность, это могло оказать противоположное действие.
У нее в голове всплыло замечание Джарвиса о том, что Гарри очень скоро прекратит свои мальчишеские проделки.
И все же почему в библиотеку?
Бессмысленно ожидать, что братья за одну ночь превратятся в ангелов.
В этот вечер обед в замке Краухерст был спокойным и относительно беззаботным. Или, вернее, должен был быть таким и, казалось, предназначен быть таким для всех, включая Гарри, однако Мэдлин, с того момента когда она поднялась по лестнице замка и вслед за Мюриэль вошла в парадный холл, чувствовала себя чрезвычайно странно и необъяснимо встревоженной.
Это ощущение — как будто ее мир слегка повернулся и его ось внезапно наклонилась — возникло у нее в то мгновение, когда она подошла к Сибил, которая встречала их у двустворчатых дверей, ведущих в гостиную.
— Мюриэль! Добро пожаловать. — Сибил и Мюриэль обменялись приветствием, коснувшись друг друга щеками. Сибил, которая была намного моложе, очень любила старшую леди. — Прошу, входите, Мэдлин!
Отвернувшись от Мюриэль, Сибил с радостью в глазах обратилась к девушке:
— Я так рада, что вы смогли прийти, получив приглашение совсем недавно. — Взяв ее руку, Сибил задержала ее в ладонях. — Просто собрался наш обычный круг, дорогая, чтобы, так сказать, дать знать, что Джарвис дома на все лето.
Не выпуская руки Мэдлин, она заглянула ей в глаза, а потом сжала пальцы. — Девочки и я, естественно, очень довольны, что он дома. То, с каким ударением это было произнесено, предполагало, что Мэдлин должна почувствовать нечто большее, чем очевидный смысл этой фразы.
— Да, понятно. — Она смущенно улыбнулась и убрала руку. — Его присутствие, конечно, очень приятно. — Мэдлин отступила, чтобы дать Гарри возможность поклониться.
Едва Мэдлин и Гарри переступили порог элегантной гостиной, как рядом появилась Белинда.
— Вот
— То же самое сказала и ваша мама.
Мэдлин внимательно посмотрела на девочку.
— О да! Могу сказать, она тоже рада. — Радостное возбуждение Белинды ни на йоту не омрачилось. — Пожалуй, я могу повести Гарри познакомиться с остальными. Джарвис вон там.
Почувствовав, что ее прямо-таки толкнули в том направлении, Мэдлин покорно сделала еще шаг в комнату. Вероятно, Белинда получила распоряжение облегчить положение Гарри; Мэдлин была уверена, что при сложившихся обстоятельствах это вполне справедливо, что с высоты своих шестнадцати лет Белинда будет способна управлять им, и она предоставила ей такую возможность.
Сама Мэдлин не нуждалась в помощи, тем более в таком обществе; с улыбкой кивнув леди Портлевен, собравшей на диване компанию, и миссис Интуистл, сидевшей рядом с ней, она прошла дальше в комнату — и увидела Джарвиса.
Стоя перед мраморным камином, он разговаривал с миссис Джулиард. Словно почувствовав, что Мэдлин вошла в гостиную, он посмотрел через комнату, встретился с ней взглядом и перестал говорить.
А она перестала дышать.
Но вовсе не его внешность была причиной того, что у Мэдлин перехватило дыхание — хотя, как и прежде, его высокая фигура с широкими плечами, в этот вечер одетая в великолепно сшитый светло-коричневый сюртук, делала его центром притяжения женских взглядов.
Едва уловимая властность, сопровождающая каждое его движение, от небрежного жеста руки до манеры поворачивать голову, сила и энергия, таящиеся в выразительной неподвижности его позы, — ничто из этого не являлось причиной того, что легкие Мэдлин сжались.
Ни при чем были и черты его лица, линии которого были высечены, словно резцом скульптора, настолько скупо и точно, что пугали даже в этой обстановке, создавая о нем неизгладимое впечатление как о потомке воинственных рыцарей.
Выражение его глаз, то, как он смотрел на нее, — вот отчего ее нервы так натянулись и остались напряженными.
Прежде чем ей удалось перевести дух, прежде чем она смогла о чем-либо подумать, Джарвис снова повернулся к миссис Джулиард, извинился и не спеша направился через комнату, чтобы поздороваться с Мэдлин.
Или, как подсказал ей разум, он подкрался, чтобы захватить ее руку. Остановившись перед Мэдлин и не сводя с нее глаз, он спокойно ждал, пока она, отчаянно стараясь привести в порядок мысли, подаст ему свою руку.
Его пальцы плотно сомкнулись вокруг ее пальцев, и большая часть ее нервов задрожала. Впервые в своей жизни Мэдлин узнала, что такое «скованный язык», ей удалось только кивнуть: