Усы в ангельской пудре
Шрифт:
– Ой, и в глазах какая-то муть прямо пошла, как бы не померла я сечас у вас тут, – сказала Бабуся, и вдруг действительно начала валиться прямо в дорожную пыль.
– Что с вами, Евдокия Тимофеевна? – перепугалась Ирина. – Что с вами? Сердце? Что?
– Ой, прямо не знаю…
– Да помогите же вы, в конце-то концов, – закричала Ирина на дядьку, который неловко замешкался рядом. – Поднимите же ее, нашу бабушку хотя бы до машины донести надо…
Мужик пожал плечами, оглянулся по сторонам, но увидев, что кроме него в
Бабуся слегка приподняла голову, но тут же снова откинулась назад, и вдруг так сильно дрыгнула ногой, что ведро опрокинулось, и яблоки покатились по земле.
– Черт бы вас побрал, – выругался дядька, и тут же бросился собирать свой урожай.
Ирину даже передернуло от отвращения – куркуль! Какие-то яблоки были ему дороже жизни человека!
– Бабушка, вам как, уже лучше? – наклонилась к Бабусе Ирина.
Но Бабуся уже не лежала, и сидела, зорко глядя вокруг себя.
– Ирка, хватай коробку, вон видишь, там в ведру коробка у него, скорее, – вдруг закричала баба Дуся, показывая на дорогу, и Ирина увидела, что среди яблок действительно лежит металлическая коробочка, которую тут же схватил мужичок и спрятал себе за пазуху. – Хватай его, поганца!
Пока дядька сидел к ней спиной, и Ирина сумела схватить его сзади, пытаясь закрутить за спину руки, как она видела в каком-то фильме, но у нее ничего не получилось.
Пожилой любитель-садовод оказался гораздо сильнее, чем она могла предположить, ловко же отбросил ее от себя, и неожиданно шустро побежал по дороге.
– Да кричи же, кричи громче! – толкнула Бабуся в бок растерянно лежащую на земле девушку. – Ори, что есть мочи, это же тот самый, кого они ищут! Наверное, в чужом саду, хитроумец, отсиживался. Давай, Ирка, ты же не в библтотеке! Ну, же!
– На помощь! Сюда! – что есть мочи закричала Ирина, набрав побольше воздуха в легкие.
Она вдруг поймала себя на мысли, что никогда в жизни ей не приходилось так громко орать.
Нет, когда-то в детстве – это да, все же приходилось. Она, по выражению отца, ревела белугой, особенно когда однажды свалилась с забора на бутылочый осколок.
А потом снова, и снова:
– На помощь! На помощь! А-а-а! А-а-а!
Черт побери, оказывается, у нее имелся очень даже мощный голосок, о котором Ирина в своей библиотеке никогда не подозревала! Может быть, ей цыганские романсы попробовать петь?
И действительно, как только она исполнила первую в своей жизни драматическую арию, из всех кустов на дорогу посыпались какие-то люди, которые словно ждали именно этого знака.
– Хватайте его! Это тот, у которого голова треугольной редькой, хоть он ее и панамкой прикрыл! – закричала Бабуся.
– Стоять, стрелять будем! – закричал выпрыгнувший на дорогу Малышев.
Но мужичок в люмпенской майке улепетывал с необыкновенной шустростью, и даже не оглянулся на крик. В руках он держал
Не исключено, что его там кто-то из сообщников дожидался в машине.
– Придется стрелять, – оглянулся Олег на одного из своих вооруженных спутников.
– Нет, – вцепился Игорь в плечо Малышева. – Нельзя. Ведь это же уникум! Догоним!
– Не паникуй, в ногу, – нахмурился Малышев. – Уйдет же…
Раздался выстрел. Мужичок вскрикнул, остановился, замер, и начал медленно падать на спину.
Было видно, как он пошевелился, извиваясь в траве, попытался подняться, но не смог.
Все, кроме женщин, бросились к нему.
– Как вы? – спросила Ирина Бабусю. – Сами встанете?
– Поднимусь, конечно, хотя, дочка не по моим летам уже так кувыркаться, – проговорила бабуся, кряхтя и потирая спину. – Но все приходится. А то бы точно главного преступника проворонили…
– Значит, вы сейчас просто так, притворялись?
– И совсем не просто, а для пользы общего дела. И где он только майку такую достал? Наверное, у трудяги какого-нибудь спер, пока тут по огородам прятался, выжидал, когда сподручнее сбечь… – сказала Бабуся.
– Но как, вы его сразу узнали?
– И ничего не сразу. Просто гляжу – совсем мужик чумазый идет с яблоками. А если он из своего сада – у него что, воды там, что ли, нет? Неужто в город так и поедет народ пугать? Значит, нарочно зачем-то выпачкался. А яблочки он где-то стащил справные, прямо-таки наливные. Надо собрать, а то другие к рукам приберут.
И Бабуся быстренько начала собирать яблоки в подол, подавая знак, чтобы Ирина последовала ее примеру.
– Но…Надо хотя бы посмотреть, что там…
– Сейчас, пусть мужички заломят этого фокусника, а мы потом посмотрим, не пропустим, – кивнула Бабуся, а потом добавила. – А ты, оказывается горластая девка, голосистая. Так и продолжай!
Захватчики почему-то кружком, не трогаясь с места, толпились вокруг «дяди Аркаши», который чуть было от них не улизнул, замаскировавшись под дачника. Что-то у них там не
клеилось… Почему такая задержка?
Но когда Ирина с Бабусей протиснулись, чтобы посмотреть, стало ясно в чем дело – преступник лежал на земле совершенно неподвижно, закатив глаза под небеса.
На губах его еще пузырилась пена, но взгляд уже совершенно остекленел. Все лицо мужчины было густо засыпано белым порошком.
– Никто не дотрагивается, – отдавал короткие команды Малышев. – Срочно сообщите в центр. Пока оставьте все, как есть…
– Черт побери, какой нелепый случай, – прошептал Игорь, подходя к Ирине и беря ее за руку. – Когда он упал, то нечаянно опрокинул на себя содержимое коробки. Оказывается, такая доза «ангельской пудры», особенно если она попадает в дыхательные пути, вызывает мгновенную смерть, паралич…Какая жалость!