Утешение для изгнанника
Шрифт:
— По-моему, это неразумно, — неуверенно произнес Мухаммед и взглянул на аль-Хатиба.
— Тысяча извинений за то, что вторгаюсь в ваши мысли, Ваше Величество, — заговорил аль-Хатиб, — но можно мне предположить, что может показаться странным, если он завтра не нанесет визита матери? Может быть, если он поклянется не говорить об отъезде, такое разрешение можно дать. Потом Ваше Величество может позволить передать сообщение госпоже Нур, когда весь город узнает, что он уехал.
— Ей будет передано любое сообщение, какое
— Ваше величество… не знаю, как это сказать, и это ни в коей мере…
Юсуф не мог подобрать слов.
— Говори, Юсуф, — холодно сказал эмир.
— Ваше величество, если можно, передайте это сообщение тайно, боюсь, что в доме у матери есть…
Он не мог произнести этого слова.
— Шпион? — со смехом спросил Мухаммед. — Конечно, есть. И я удивлюсь, если только один. Тот, кто доставит сообщение, будет хорошо об этом осведомлен. До свиданья, маленький брат. Мы рады, что ты смог нас посетить. И будем в восторге, когда вернешься. Теперь ступай с нашим секретарем, он должен сказать тебе многое.
4
— Мы сейчас уверены, — сказал аль-Хатиб, — что кто-то слышал, как ты говорил о смерти отца и о том, как тебе удалось спастись. Тебя много раз об этом спрашивали, так ведь?
— Да, господин, много, много раз. Я все рассказал матери, многое Насру, кое-что ее высочеству госпоже Мариам, и, может быть, другим. Все этим очень интересовались.
— Еще ты говорил мне, это поразило меня больше всего в твоем рассказе, что ты знал людей, которые вошли, когда уже началась схватка, и один из них указал на твоего отца христианам-убийцам, которые потом убили его.
— Я говорил это, господин? Сам не сознавал, — сказал Юсуф. — И не уверен, что это так было.
— Думаю, так, — сказал секретарь. — И уверен, что теперь об этом знает весь город. Видел ты этого человека?
— Нет, и помню о нем только то, что его знал.
— Он наверняка не знает этого. И, возможно, старался не попадаться тебе на глаза, вдруг при виде его лица у тебя пробудится память. Думаю, было бы интересно оставить тебя здесь, только ни Его Величество эмир, ни я не хотим видеть тебя мертвым, поэтому тебе нужно уехать. Теперь слушай внимательно, сделано это будет вот как.
— Поэтому, Наср, ты должен ехать со мной. Сперва мы поедем в Гуадикс за твоим братом, который тоже будет нас сопровождать, а потом к границе. Выедем среди ночи со стражей и двумя проводниками. В Гуадиксе мы должны быть к рассвету. Когда прибудем к границе, ты и твой брат вернетесь вместе с проводниками и стражниками. Найдется кто-нибудь, кто доведет меня до Валенсии.
— Есть много мудехаров — наших людей, которые с переменой границ остались в христианских землях — они окажут эти услуги для эмира, — сказал Наср. — Как бы мне хотелось вместе с тобой пересечь границу и своими глазами увидеть положение
— Зейнаб ни за что меня не простит, если я покину ее снова и на сей раз заберу с собой ее жениха, — сказал Юсуф.
Глава седьмая
ГРАНАДА. ПЯТЫЙ ДЕНЬ
1
— Я слышала, ты все утро провел в мечети, — сказала его мать. — Бедный Юсуф. Ты хоть что-нибудь понимал?
— Кое-что, — ответил он. — Наср читал вместе со мной молитвы, а аль-Хатиб дал мне Коран, чтобы я читал его каждый день. Говорят, мне следовало делать все это ежедневно в течение многих лет, но от этих слов толку мало.
— Не жалуйся, — сказала мать, проницательно взглянув на Юсуфа. — Не твоя вина, что ты оказался среди неверных. Тебе делает большую честь то, что ты, как мог, занимался своим языком. А если придется снова жить среди неверных, у тебя есть возможность продолжать занятия.
— Верно, — сказал Юсуф. — Еще у меня есть книга стихотворений.
— Превосходно. Тогда давай поговорим на менее мрачные темы. Как думаешь, когда Зейнаб следует выходить замуж? Знаешь, она очень влюблена в Насра, но ей всего двенадцать лет. Я вышла за твоего отца в тринадцать — была испуганной, но счастливой невестой — но мне хотелось бы избавить ее от страхов.
— Разве не все невесты пугливы?
— Возможно, — сказала Нур. — Твой отец был так ласков, добр и нежен со мной, что я быстро забыла свои страхи. Как и уверяла меня мать. Ты должен помнить об этом, когда будешь жениться, Юсуф, разве что женишься на смелой вдове, давно отбросившей свои страхи.
— Думаю, ей следует выходить замуж, когда захочет, — сказал Юсуф. — Но, пожалуй, не раньше, чем в тринадцать или четырнадцать лет.
— Где Наср? — спросила его мать.
— Думаю, идет сюда, — ответил Юсуф. — Он должен дать мне еще уроки, как только закончится этот краткий визит.
Тут у ворот зазвонил колокол.
— Должно быть, это Наср, — сказала Нур. — Ну, дай мне обнять моего высокого, красивого сына — ты так похож на отца, что при виде тебя я плачу. — И, обнимая его, негромко сказала ему на ухо: — Помни все, что я тебе сказала, и будь очень осторожен. Не забывай молиться, и пусть Бог хранит тебя в пути.
— Кто сказал тебе? — спросил Юсуф.
— Аль-Хатиб, — негромко ответила она и оттолкнула его со смехом. Утерла с лица слезы шелковой косынкой и позвала Абдуллу. — Увидимся завтра. Тогда у нас будет лучшая возможность поговорить о бракосочетании.
Юсуф прошептал Насру, когда они шли по почти безлюдной площади:
— Кажется, мать знает все наши планы.
— Госпожа Нур знает все, — сказал Наср. — Совсем как Ее Величество госпожа Мариам.
2