Утешительная партия игры в петанк
Шрифт:
– А сколько ей лет?
– Она говорит, двадцать пять, но мы ей не верим.
– Да? А почему?
– Потому что, если бы ей действительно было двадцать пять, она бы уже не лазила по деревьям…
– Конечно…
Кончай, подумал Шарль, кончай это дело. Чем больше стараешься, тем меньше понимаешь. Забудь наконец о правилах… Включайся в игру…
– Знаешь, что я тебе скажу? Ей действительно двадцать пять.
– Откуда ты знаешь?
– Это и так понятно.
Когда
Пока те усаживались на заднее сиденье, подошла еще какая-то дылда:
– Вы в Веспры?
– Куда, простите?
– Ну, к Кейт?.. Не подбросите нас с подругой? И она показала ему на еще одну дылду.
– Эээ… конечно.
Все набились в его маленькую арендованную машинку, и Шарль с улыбкой слушал их трескотню.
Давно он не чувствовал себя таким полезным.
Те, что напросились к нему, обсуждали какой-то ночной клуб, куда их пока не пускали, а Ясин разговаривал с Недрой, с этой загадочной девочкой, похожей на балийскую принцессу:
– Твоя рыбка… Ты никогда не увидишь, как она спит, потому что у нее нет век, будешь думать, что она тебя не слышит, потому что у нее нет ушей… На самом деле, она умеет спать… И вообще, у золотых рыбок очень хороший слух, потому что вода прекрасный проводник звука, и еще, их костная структура передает все шумы их уху, которое ты не видишь и эээ…
Шарль завороженно старался следить за его рассказом,
сквозь кудахтанье подружек:
– …и ты все-таки сможешь с ней разговаривать, понимаешь? Он увидел в зеркале, что она с серьезным видом кивнула. Ясин поймал его взгляд, наклонился вперед и прошептал:
– Она почти никогда не разговаривает…
– А ты сам откуда знаешь все, что ты знаешь?
– Не знаю…
– Наверно, хорошо учишься? Ясин поморщился.
В зеркале широкая улыбка Недры, которая теперь кивала головой отрицательно.
Попробовал вспомнить Матильду в этом возрасте. Но нет… Уже не помнил… Он, который никогда ничего не забывал, таких воспоминаний не сохранил… Детство детей…
Потом подумал о Клер.
О том, какой бы матерью она могла бы…
Ясин, от которого ничего не скроешь, уперся подбородком Шарлю в плечо (теперь он его попугай…) и сказал, чтобы отвлечь его:
– И все-таки… Ты рад, что выиграл колбасу, правда?
– Да, – ответил он, – еще как!
– Мне на самом деле нельзя ее есть. Из-за религии, понимаешь? Но Кейт говорит, что Богу на это плевать… Что он же не мадам Варон. Ты как думаешь, она права?
– Кто такая мадам Варон?
– Она следит за нами в столовой. Как думаешь, она права?
– Права.
Ему вдруг вспомнилась история с продуктовой лавкой для бедных, которую накануне рассказала ему Сильви, и он ужасно расстроился.
– Эй! Смотри! Здесь нужно повернуть!
6
– Ничего
Те захихикали с новой силой, спросили, где остальные, и упорхнули.
Кейт успела снова надеть сапоги.
– А теперь я должна накормить всех голодающих. Вы идете со мной?
Они прошли через двор:
– Вообще-то это обязанность детей, они кормят наш зверинец, но сегодня… У них все-таки праздник. А заодно, я покажу вам… – Она обернулась, – вы в порядке, Шарль?
Ему причиняло боль все: голова, лицо, спина, рука, грудь, ноги, ежедневник, все возрастающее опоздание, нечистая совесть, Лоранс, телефонные звонки, которые он до сих пор не сделал.
– В полном. Спасибо.
За ней по пятам шел весь птичий двор. И еще три пса. И лама в придачу.
– Не гладьте ее, а то…
– Знаю, знаю… Лука меня предупредил… Жуткая приставала…
– Как и я, – ухмыльнулась она, нагнувшись, за ведром. Нет, нет. Этого она не говорила.
– Почему вы улыбаетесь? – заволновался он.
– Просто так… Saturday Night Fever[162] Так вот, это бывший свинарник, а теперь кладовая. Осторожно, берегите голову, тут полно гнезд… Как и в других помещениях, летом здесь прямо-таки дождь из птичьего помета… Здесь мы держим мешки с зерном и сухие корма, так что в первую очередь, это настоящая «кладовая» для мышей и сонь. – Окликнула кошку, которая дрыхла на старой перине, – ты в порядке, старина? Не слишком утомился? – Подняла какую-то доску и, черпая консервной банкой, наполнила ведро. – Не захватите вон ту лейку?
Пошли по двору обратно.
– Вы идете? – повернулась она к нему.
– Боюсь наступить на цыпленка…
– Цыпленка? Можете не бояться, это утята… Не обращайте на них внимания… Набрать воду можно там…
Шарль не стал наливать лейку до верху. Боялся, что не сможет ее поднять…
– А здесь курятник… Одно из моих любимых мест… У деда Рене были очень передовые для того времени представления о птичьем дворе, и на своих курочек он не скупился… Вроде бы из-за них даже с женой ругался…
Шарль поначалу отпрянул назад из-за вони, но потом был совершенно потрясен… что тут сказать? С каким вниманием и заботой был обустроен этот курятник: лесенки, насесты, гнезда для несушек – все в ряд, гладко обтесано, украшен резьбой.
– Посмотрите сюда. Напротив этой балки он даже вырезал окно, чтобы эти дамочки могли любоваться пейзажем. Идите за мной. Тут у них вольера для прогулок, щебенка, лужа, поилки, куча золы, чтобы очищаться от паразитов. А вид-то какой! Посмотрите, как красиво…