Утолю твои печали
Шрифт:
Арвид, я отчаянно хочу верить, что ты живешь где-то! А если не даешь знать о себе, так на это есть причины. Но иногда ворохнется вдруг червячок в душе: а если... Я сразу велю ему заткнуться, и все же... иной раз ловлю себя на том, что я как будто за двоих стараюсь жить, и за себя, и за тебя.
Уже светает. Всю ночь будто
Братишка, если мы не встретимся, но ты прочитаешь это мое письмо, если со мной случится что-то - не горюй. Значит, так надо было. Кому? Может, Богу - я стал верить, нет, я знаю, что он есть. Ты живи за меня тоже, ладно? Люби за двоих, жизни за двоих радуйся. Если что - помоги Ксюше моей, найди ее, адрес я напишу в конце.
Перечитал - что-то мрачновато получилось у меня, вроде умирать собрался. Нет, умирать я не собираюсь, я только жить начинаю. Просто это под настроение - от тебя никакой весточки нет, вот я и "наразмышлял".
До встречи, братишка".
...Ксеня вдруг тихо сказала:
– Отпусти...
Арвид поднял голову, окинул взглядом ее лицо:
– Я теперь тебя никуда не отпущу, - проговорил он уверенно и шагнул к постели, что приготовил ей у костра, и закрыл ее рот своими губами, лишая возможности запротестовать.
Именно в этом момент смятения и слияния чувств, когда горе и радость тесно переплелись и объединили их двоих, сблизили их, как никогда раньше, он должен был вырвать ее у кошмарных призраков прошлого.
– Доверься мне, родная моя... Девочка моя золотая, любимая...
Он не давал ей прийти в себя, ошеломил бережными, но настойчивыми ласками... Он и сам потрясен был тем проницанием ее, которое испытывал сейчас, он понимал и чувствовал ее, как самого себя. Едва с губ ее готов был сорваться протест, он опережал его, и слова растворялись в поцелуях. Он чувствовал, когда ласки его приближались
...- Ты плачешь?
– Мне сейчас так легко... Кажется, полетела бы.
– Отчего же плачешь?
– Солнечный дождик тоже ведь бывает...
Арвид приподнялся, склонился над ней, тронул губами мокрую щеку.
– Спасибо, солнышко мое.
* * *
Арвид вытащил рюкзаки, захлопнул багажник и увидел человека, стоящего сбоку машины. Он улыбался. Глаза Арвида сделались глазами стрелка. Ксеня тронула его за руку, и он спохватился:
– У нас гости. Это мой старый знакомый.
– Я вас второй день дожидаюсь, - снова улыбнулся человек, которого Арвид меньше всего ожидал и хотел видеть.
– Иди, Ксюша, - он легко обнял ее одной рукой, прикоснулся губами к волосам.
– Мы сейчас зайдем.
Ксеня беспокойно скользнула по его лицу взглядом, улыбнулась незнакомцу и, кивнув, скрылась за дверями.
Он подошел к Арвиду, протянул руку:
– Ну, здравствуй.
Помедлив, Арвид крепко пожал ее.
– Здравствуй, Батя.
– Не рад?
– Ты ведь не с добром.
Инструктор прищурившись, смотрел на него.
"Платим за все, - вспомнил Арвид.
– За ошибки - вдвойне".