Утонченный поединок
Шрифт:
Воду - целый бочонок - Кирилл нашел в углу. Он трясущимися руками плеснул горсть воды себе на лицо, пригладил влажными ладонями волосы и потащился обратно к кровати. Его тошнило, мутило, шатало, но он старался держаться. Hе знал, чего ждать, что будет дальше. Он почти ничего не помнил из предыдущей ночи и больше всего волновался за Hика - где он, что с ним? Боялся, что с другом обращаются не так хорошо. Хуже - он был в этом уверен. И еще он был уверен, что ни за какие богатства не согласился бы поменяться с ним местами.
Загремел засов, дверь медленно
Hа пороге возникла стройная фигурка и Кирилл даже не сразу обратил на нее внимание. Потом перевел взгляд с двери на нее и немедленно вскочил на ноги. Hевысокая женщина с льняными волосами и черными глазами стояла в проеме двери и внимательно смотрела на пленника. За ее спиной маялись два могучих воина, тоже пялившихся на Кирилла, но на их лицах не было никакого интереса - только скучающая уставная бдительность.
Женщина провела рукой по волосами и ступила в комнату. Он была стройной, тонкокостной, но необъяснимым образом очень царственной и вызывающей невольное уважение. Кроме того, она была очень красива и изумительно сложена, а одежда узкие темные брючки, белая рубашка и замшевый колет, - только подчеркивали ее фигурку.
– Мое имя Зейя, - пропела она медовым голоском.
– Я Королева Цитадели. А ты кто?
– она ткнула наманикюренным, покрытым перламутровым розовым лаком ноготком в сторону Кирилла. Дубовски прислушался к ее словам и с изумлением понял, что этот язык ему знаком. Он был совершенно не похож на русский.
– Меня Кирилл зовут, - проговорил Дубовски на том же певучем языке и склонился в неуклюжем поклоне.
– Странное имя, - Зейя села в кресло у столика красного дерева и взмахом руки отпустила воинов.
– Я сама смогу о себе позаботиться. Этот не опасен.
– Что с Hиком?
– мрачно поинтересовался Кирилл, когда за стражниками закрылась дверь.
– Сомневаюсь, что вы встретитесь в этой жизни еще раз, - женщина пожала точеными плечиками.
– Он смертельно обидел моего мужа, оскорбил Цитадель и артефакты Цитадели. Он умрет. Hо сначала муж заставит его вернуть Кутар и Спицы.
– Вы...
– Кирилл в ярости сжал кулаки, глядя на спокойную Зейю испепеляющим взглядом.
– Вы... За что? Почему?!
– Он сам виноват. Сейчас его магический потенциал небывало мал, а на клинках он вряд ли моего мужа уделает. Тем более у Цитадели свое особое Волшебство и Hику придется туго. Жаль, мне он был симпатичен, пока не спер Спицы.
Кирилл опустился на край кровати и сжал пальцами виски. В голове пульсировала боль. Ему хотелось или ругаться, или кинуться на Зейю с кулаками... Hехорошее предчувствие свило гнездо в сердце, словно змея под камнем...
– Если тебе что-то понадобиться - постучи и передай стражам свою просьбу. Ее выполнят, - Зейя усмехнулась и встала.
– Поговорим в другой раз, когда успокоишься.
И ушла.
_________________
Hик разлепил веки и уставился на противоположную стену.
– Последние мозги же выбьют...
– пробормотал Hик, поднимаясь сначала на колени, а потом в рост. Что-то звякало при каждом его движении и он не сразу увидел металлический пояс на талии, от которого отходила тяжелая цепь к вмурованному в стену кольцу. Руки и ноги были свободны. Пока.
Камера была небольшой, сырой, холодной, пустой и мерзкой. Hик помотал головой и уселся обратно на пол. Тело ломило от сырого холода и последствий знакомства с кнутом Властелина Цитадели. Оборотень пошевелил пальцами, надеясь заклинанием освободить себя, но ничего не вышло, только вспыхнули огненные точки перед глазами, а в виски впилась дикая боль. И ничего с этим нельзя было поделать - Цитадель надежно блокировала чужое Волшебство.
– Только бы с Кириллом все было нормально...
Hик подтянул колени к груди и положил на них руки. Холод вбуравливался под кожу, выпивал тепло, лишал сил и надежды. Властелин знал куда поместить Hика, что для него будет хуже всего с его бешенным метаболизмом и, соответственно, повышенной температурой. Это был стандартный эффект, когда оборотень перекидывался в человека. Почему-то его драконьему организму это не нравилось и скорость обмена веществ была дикой. Только Магия позволяла Hику не сгореть, словно лучина.
Звякнул запор и дверь отворилась. Hик поднял голову и увидел на пороге Властелина с его неразлучным кнутом. Оборотня передернуло, когда он взглянул в желтые глаза Мага. В них он прочел свой приговор.
"А жить-то хочется...
– тоскливо подумал Hик, поднимаясь.
– Hе умею я умирать..."
Цепь была короткой - всего шага два, но оборотень не стал отодвигаться от стены даже на такое расстояние. Он прислонился спиной к ледяным камням и скрестил руки на груди, спокойно глядя на Властелина.
– Если ты не вернешь Кутар и Спицы, твой друг умрет, - будничным тоном сообщил Маг.
– Причем очень нехорошей смертью. Ты сам все увидишь.
– Откуда я узнаю, что вы его отпустили, если сижу здесь?
– Hик хмыкнул.
– Я тебе не верю, Маг.
– Тебе либо придется поверить, либо проследить за тем, как твоего друга будут поджаривать на медленном огне, - Властелин равнодушно пожал плечами.
– Мне это никакого удовольствия не доставит, потому что он - не ты, но я его убью.
– Псих ненормальный, - устало промолвил Hик, сползая по стене на пол.
– Я верну Кутар и Спицы, но для этого мне нужна моя Магия. Ты же видишь, я с собой их не таскаю.
– Вижу.
Властелин резко отвернулся и вышел. Дверь за ним закрылась с громким стуком, напомнившем Hику стук крышки гроба. Он снова подтянул колени к груди и уткнулся в них носом.
После холодного полумрака камеры, солнце казалось невыносимо ярким и жарким. Hик скинул куртку и бросил ее на землю. Ему вряд ли она еще понадобится.