Утопающий во лжи 2

Жуковский Лев

По правде говоря, я впал в некую прострацию, или лучше сказать отчаяние, затопившее меня с головой. Это состояние, описать его словами, наверное, не удастся. Тело, отказывалось двигаться, замерев с довольно глупым выражением лица, как мне кажется, прямо за походным столом. В моей руке, так и осталось, зажата кружка с отравленным вином. К сожалению, я не мог осмотреться, да что уж там, и голову повернуть не получалось. Так и застыл, наблюдая за старшими офицерами. Может, не понимай я всей ситуации, и моё сердце не разрывалось бы от ужаса, предвкушая предопределенную мне судьбу.

Разговор офицеров не продлился долго, и продавшие нас твари, покинули пределы нашего лагеря и окрестности крепости вообще. При этом весело посвистывая, как мне показалось. Конечно, возможно это был ветер, но довольные лица старших офицеров говорили мне об обратном. Древний лич, вместе с шестью телохранителями, тоже довольно спешно покинул наш временный лагерь, даже не удостоив напоследок, нас своим вниманием.

Погруженный в свои мысли, отметая одну безумную идею спасения моей жизни за другой, я пропустил момент,

когда прибыли скелеты грузчики и начали утаскивать гоблинов в крепость. Описать, как похолодели мои конечности, которые до этого уже потеряли всякую чувствительность от парализующего яда, будет недостаточно, чтобы понять охватившие меня безумие. Мое сердце клокотало, пытаясь разорваться на куски в грудной клетке, потому что все остальные части моего тела отказывались меня слушаться. И только сердце, по всей видимости, ещё надеялось спастись. Тела моих соратников, боевых братьев, грузили словно мешки. Конечно, я не был близок ни с кем из них, потому что даже Таталема Со мне было сложно назвать другом. Но в этом мире, наполненном бесчисленным количеством мертвецов, они были последними представителями моего вида. Да что уж там, они были моей последней надеждой на спасение. Но вот, двадцать ветхих скелетов загрузили на свои спины двадцать недвижимых гоблинов, с края нашего лагеря и в полной тишине отправились в свою крепость. Поначалу я подумал, что и мой слух отказал. Настолько происходящее перед моими глазами было ужасно для меня. Тишина, ни скелеты, ни даже, в принципе имеющие разум, мёртвые рыцари не произнесли и слова за прошедшие полчаса. Звуки песка под ногами скелетов и завывание ветра, в тот момент ушли на второй план и не воспринимались мной вообще. До такой степени ужас овладел моим разумом. И хоть моргнуть я не мог из-за яда, но контакт с происходящим перед моими глазами потерял. Потому что момент, когда скелеты забрали ещё двадцать гоблинов, я вспомнить не могу.

Душераздирающий вопль мёртвого рыцаря вывел меня из прострации. Господин Ирчин в какие-то мгновения, буквально растерзал четыре рыцаря охраны. А дряхлых скелетов, превратил в пыль, ударами своего огромного тесака, кажется, не заметив и малейшего сопротивления с их стороны. Как он смог перебороть яд в вине, я не могу даже представить. Но это было неважно в тот момент. Мне хотелось вскочить и закричать, что я ещё жив, что меня нужно спасти. В это мгновение мой разум затопила надежда. В голове пронеслись те случаи, когда старый десятник, своими действиями вырывал из когтей смерти своих подчинённых. Сколько раз это происходило только на моей памяти, наверно даже не сосчитать. Моя радость и надежда, на несомненно, невероятное спасение, из однозначно гибельной ситуации. Были разрушены буквально через десять вдохов, после того как последний скелет, обрушился на серый песок бесформенной грудой костей. Старый десятник сделал, то чего я не мог ожидать в принципе. Мне было бы ещё понятно, если он сразу же попытался сбежал в одиночку, не пытаясь спасти более слабых гоблинов, по сравнению с ним конечно.

Но то, что произошло дальше, заставило на мгновение потерять меня сознание от охватившего ужаса. Сердце не выдержало и закололо в груди, невыносимо больно. Заставляя тело биться во внутренних судорогах несколько мгновений. И если страх перед смертью, в лице скелетов и нежити, в общем-то, был хоть в какой-то долговременной перспективе. Ведь не убили же нас сразу. То вот действия господина Ирчина, предрекали лично мне смерть, уже в ближайшую минуту.

Быстро, как в бою, он бросился к ближайшему в лагере гоблину. Тесак в руках старого десятника растворился, возвращаясь в карту, а ему на смену появился небольшой Системный кинжал. Ловко, не хуже профессионального лекаря, господин Ирчин, аккуратно приподнимал головы, лежащим на песке гоблинам, и пробивал горло своих бывших товарищей. Он сцеживал кровь, бьющую сильными толчками из колотой раны, прямо в огромные походные бурдюки. С каждого старался не упустить ни единой капли драгоценной жидкости, на мерзкий серый песок. Кровь в этом мире, лишенном красок, была чёрного цвета, почти у всех существ. Но запах, который начал медленно распространяться по территории нашего бывшего лагеря уже после пятого убитого гоблина, заставлял желудок внутри меня биться в болевых спазмах, пытаясь вывернуться наизнанку. А кинжал старого десятника, всё так же быстро продолжал мелькать в руках этого чудовища. В его движениях не было и чуточку сомнений. Он действовал, примерно с той же скоростью, как и во время сражения с нежитью. Одного за другим. Не останавливаясь для раздумий или сожалений. Не глядя на лица и звания. Он забирал появляющиеся карты над мёртвыми телами. Осушая при этом своих боевых товарищей, не хуже древнего вампира. А ведь со многими он служил не меньше пяти лет плечом к плечу. Неужели для него это совсем ничего не значит. Господин Ирчин, не делал различий между старым и молодым, новобранцем или умудренным опытом ветераном, простым солдатом или даже магом. За убийство которых, кстати, наказывали, особенно жестокой смертью. Все от его рук теряли свои жизни, в считанные мгновения. Никто из гоблинов лежавших сейчас на сером песке, не заслужил такой участи однозначно. Чем простые солдаты могли так прогневать своего десятника. Смотреть на это чудовище, было невыносимо страшно. От напряжение я забыл, что мне, всё ещё нужно дышать.

Вся левая рука десятника была покрыта кровью до самого плеча и крупные капли обильно орошали песок под его ногами, оставляя кровавый след за этим монстром, от одного тела к другому. Я бы хотел отвернуться и не смотреть на кровавую бойню. Это было действительно ужасно, дожидаться, когда безумная тварь придёт за моей жизнью. Но тело по-прежнему не слушалось. Потому что будь подвластна

мне хоть одна рука, я бы даже так полз, не жалея последних сил, как можно дальше от этого вопиющего ужаса, что ошибочно все наши солдаты и я в том числе, считали своим десятником. Происходящее было похоже больше всего на скотобойню. Где мясник, уже давно потерял всякий интерес к жизням тварей, перед своими глазами, он делал свою работу уверенно и профессионально. Наверное, так оно и было. Для этого злобного монстра, который ненавидел всех вокруг и до этого момента, отнимать жизнь у других, превратилось в нечто обыденное и естественное. А может этот монстр никогда и не считал других гоблинов, себе ровней. Может и гоблинами он своих боевых товарищей никогда тоже не воспринимал. Возможно, такого стечение обстоятельств старый десятник всегда и ждал. Когда получиться безнаказанно, убивать любого, лишь бы за него получить ОС и насытить свою душу кровавыми потоками, льющимися по его телу без конца.

Мысли в голове пролетали с безумной скоростью, не давая задержаться на чём-то конкретном. С каждым чавкающим звуком, означавшим, конец очередной жизни, все меньше рассудка оставалось внутри меня. И никакие молитвы Великому Антеросу, даже не приходили в мою голову в это мгновение.

По правде говоря, я до последнего момента надеялся, что старый десятник встанет со своего любимого стула. Поведет устало плечами и прихрамывая на одну ногу, превратит в пыль этих мертвецов. Что так самонадеянно решили купить нас словно скот. Спасет нас, ведь только на него и могла быть надежда. Может быть не всех, но свой-то десяток он обязательно выведет к родной крепости. Как было не раз до этого. Ведь ему и раньше не мешало то, что обстоятельства были непреодолимы для любого другого гоблина. Его даже удар молнии не смог убить. Да что там молния, перед ним опозорилось трое вожаков нурглов. И эта надежда, за долгие годы службы под его началом, сама собой появилась в моём сознании. Она тлела и не давала сойти с ума, окончательно погрузиться в бездну отчаяния.

Именно поэтому наблюдать, как твоя самая последняя надежда идет прямо к тебе. И в его левой руке, от кинжала исходит едва видимый пар, из-за горячей крови на клинке, которая до сих пор пузыриться. А его глаза горят решимостью и не внушают мне ничего кроме страза и обреченности. В этот момент господин Ирчин, был похож на посланника самой Смерти. Именно так я себе и представлял этих вестников бездны. Это было поистине чудовищное зрелище.

Он замер всего в шаге от меня, мгновение для меня остановилось, как и обессиленное сердце в моей груди. Оно успело устать бояться и кажется, уже жаждало своего последнего отдыха.

— Леур, ты ещё долго собираешься притворяться парализованным — очень зло прошипел старый десятник, словно невероятно опаздывает и только я виноват в этом — не поторопишься, я уйду без тебя.

Я дернулся, но мои губы не пошевелились, как и не один мускул на теле.

— Безмозглый гоблин — казалось, только демон из нижних миров мог процедить свои слова более пугающе, но господин Ирчин смог сделать даже это — лечение на себя, быстро.

Мгновение мне потребовалось, чтобы взять себя в руки и следом волна заклинания прошла по моему телу. А ведь действительно, для волшебства направленного на самого себя, не нужны какие-либо внешние манипуляции. Почему об этом я не подумал раньше, ума не приложу. Хотя зачем обманывать самого себя. Страх затопил мой разум полностью, вытеснив абсолютно все посторонние мысли. Оказывается, в моей голове есть место только страху. Силы бороться до конца, в глубине души совсем нет. А вот команду злобного монстра я выполнил буквально мгновенно, как по уставу. Словно смерти моих товарищей по сотне, ничего не изменили между мной и старым десятником, я по-прежнему был магом его десятка. И эта мысль придала мне больше сил, чем заклинание лечение, которое применил чуть раньше.

Я с трудом поднялся и неуверенно осмотрелся вокруг. Но оценить обстановку происходящего не успел.

— Немедли — прорычал господин Ирчин — ещё два раза на себя, видишь же, тело до конца не слушается.

И действительно, как только две волны холода прошли по телу, они полностью изгнали из конечностей, даже воспоминания о параличе. Я легко поднял свою упавшую бездонную сумку. И не поверил своим глазам. Десятник прямо сейчас снимал свой экзокостюм. Как такое могло происходить, я понять не мог. Находясь практически у стен крепости противника, лишать себя дополнительной, а возможно и единственной защиты, было как минимум глупо. Но своё драгоценное мнение я решил пока оставить при себе. Возможно, для меня есть неочевидные обстоятельства, о которых господин Ирчин, успел давно подумать. Когда техно броня раскрылась до конца, то оказалось, что всё тело старого десятника, покрыто сотней кровоточащих ран. Наверное, только он мог терпеть эту, поистине адскую боль, ни разу не пожаловавшись на свою тяжелую судьбу. Но если отбросить струи крови, покрывающие все его тело, то хитиновый покров, действительно был очень похож на настоящую броню. Вот только снять ее, уже не получиться, с живого гоблина, так точно. Но думаю не так много существ, что смогли бы это сделать, особенно зная, на что он способен. Естественно, на гоблина старый десятник уже совершенно был не похож, тут скорее посчитаешь, что это несмешная шутка, нежели поверишь, что это чудовище одного со мной вида.

Казалось, я отвлекся всего на мгновение, рассматривая спину своего командира. Но это было совсем не так. Хоть как-то адекватно воспринимать происходящие, начал только после того, как старый десятник подтащил ко мне тело Таталема Со. На одно мгновение, мне показалось, что он мёртв. Но это был всего лишь приступ паники с моей стороны. И действительно, зачем бы господин Ирчин, стал бы таскать трупы.

— Подготовь ремни — голосом, нетерпящим возражений, сказал он — готовься крепить его на своей спине.