Утраченный символ
Шрифт:
Меня охватывают ярость… и недоумение.
Сочувствие здесь лишнее. Нужна месть, преображение. А отец отказывается участвовать, отказывается исполнить свою роль, перелить боль и гнев по лезвию ножа в мое сердце.
Я пойман в силки, я трепыхаюсь над своей земной оболочкой не в силах оторваться.
Отец медленно проводит мягкой ладонью по моему лицу, закрывая мне веки.
Силки ослабевают.
Сгущаясь из ничего, тело окутывает вздымающаяся волнами непроницаемая завеса, она застит свет и отгораживает меня от мира. Время ускоряет ход, я проваливаюсь пропасть,
Я здесь не один.
Вот он, мой триумф, мой королевский прием. Однако вместо восторга меня почему-то переполняет безграничный страх.
Я ожидал другого.
Сила превращается в вихрь, увлекая меня в неумолимую круговерть, грозя разорвать на части. И вдруг собирается в комок, словно гигантский первобытный зверь, и встает передо мной на дыбы.
Я оказываюсь лицом к лицу со всеми темными душами, что покинули землю раньше.
Вопль безмерного ужаса вырывается у меня… и тьма поглощает новоприбывшего целиком».
Глава 123
В Национальном соборе декан Галлоуэй почувствовал неуловимое колебание воздуха. Будто призрачная тень отделилась от земли… словно сняли тяжкий груз… далеко и одновременно близко.
Галлоуэй в одиночестве сидел за столом, уйдя в раздумья. Сколько он так просидел, неизвестно, однако в какой-то момент думы декана прервал телефонный звонок. Уоррен Беллами.
— Питер жив, — обрадовал декана брат-масон. — Мне только что сообщили, и я решил, что вы тоже должны узнать как можно скорее. С ним все будет в порядке.
— Слава богу! — выдохнул Галлоуэй. — Где он?
Беллами пересказал декану невероятную повесть о том, что произошло после того, как они покинули Богословский колледж.
— Вы все живы, никто не пострадал?
— Да, приходим в себя, — ответил Беллами. — Но есть кое-что… — Он запнулся.
— Да?
— Масонская пирамида… Лэнгдон, кажется, разгадал ее до конца.
Галлоуэй не смог сдержать улыбку. Почему-то новость его не удивила.
— Тогда скажите, он уже понял, исполнилось пророчество или нет? Пирамида явила то, что должна была явить согласно легенде?
— Пока не знаю.
«Все сбудется», — подумал Галлоуэй и сказал:
— Вам нужно отдохнуть.
— И вам.
«Нет. Мне нужно помолиться».
Глава 124
Когда распахнулись двери лифта, в Храмовом зале уже горели все лампы.
Кэтрин Соломон на подгибающихся от слабости ногах спешила на поиски брата. Огромное помещение встретило ее холодом и запахом благовоний, но остановило Кэтрин на полном ходу не это, а открывшаяся ее глазам сцена.
В центре роскошного зала на низком каменном алтаре лежал залитый кровью татуированный труп, утыканный стеклянными осколками. В вышине над алтарем зияло открытое всем ветрам окно.
«Боже!»
Кэтрин тут же отвела взгляд и продолжила поиски Питера. Брат сидел у дальней стены; врач оказывал ему
— Питер! — крикнула Кэтрин, кидаясь к нему. — Питер!
Он поднял голову, и во взгляде мелькнули облегчение и радость. Моментально вскочив на ноги, Питер двинулся сестре навстречу. Он уже успел переодеться в простую белую рубашку и темные брюки, видимо, доставленные из его кабинета на нижнем этаже. Правая рука висела на перевязи, поэтому обнялись брат с сестрой осторожно и слегка неловко, но Кэтрин это не смутило. Тепло родных надежных рук, привычное с самого детства, окутало ее, словно мягким покрывалом.
Они постояли, прижавшись друг к другу.
Наконец Кэтрин прошептала:
— Ты как? Если… по правде? — Отстранившись, она окинула взглядом перевязь и забинтованную культю. На глаза навернулись слезы. — Ужас какой…
Питер пожал плечами, показывая, что это пустяки, ничего страшного.
— Бренная плоть. Человеческое тело не вечно. Главное, что с тобой все в порядке.
Беспечный ответ всколыхнул в Кэтрин бурю эмоций, напомнив, за что она так любит брата. Она погладила его по голове, думая о нерушимости семейных уз и о крови Соломонов, текущей у них в жилах.
По трагическому стечению обстоятельств в этом зале находился еще один Соломон. Взгляд Кэтрин скользнул к распятому на алтаре трупу, и она, содрогаясь, попыталась отогнать воскресшие в памяти снимки из письменного стола.
Отвернувшись, она встретилась глазами с Лэнгдоном. Профессор смотрел с пониманием и сочувствием, будто проник в ее мысли.
«Питер все знает…»
Кэтрин снова захлестнула волна переживаний — облегчение вперемешку с сожалением и отчаянием. Брат задрожал в ее объятиях, как ребенок. Такого она еще никогда в жизни за ним не замечала.
— Не держи в себе, — прошептала она. — Ничего страшного. Главное, выплесни, не держи в себе.
Питера била крупная дрожь.
Кэтрин обняла его крепче и погладила по голове.
— Питер, ты всегда был сильным… всегда защищал меня и поддерживал. Теперь я пришла к тебе на выручку. Все хорошо. Я с тобой.
Кэтрин ласково прижала голову брата к себе… и великий Питер Соломон разрыдался у нее на плече.
Директор Сато отошла в сторону, чтобы ответить на звонок.
Нола Кей. К счастью, с хорошими новостями.
— Пока никаких признаков распространения, мэм. — В голосе звучала надежда. — Мы бы уже точно что-нибудь увидели. Так что, похоже, сработало.
«И это твоя заслуга, Нола, — мысленно поблагодарила Сато, бросив взгляд на ноутбук, завершивший, как успел заметить в последнюю секунду Лэнгдон, передачу файла. — Едва не опоздали».
Нола подсказала агенту, делавшему обыск, порыться в мусорных контейнерах, где и обнаружилась упаковка от недавно приобретенного сотового модема. По точному номеру модели, соотнеся данные о совместимых носителях, пропускной способности и серверной Сети она вычислила наиболее вероятный узел доступа для ноутбука преступника — маленький передатчик на углу Шестнадцатой и Коркоран, в трех кварталах от Храма.