Утраченный символ
Шрифт:
— Господи!.. Он пригласил этого человека к вам в лабораторию?
— Да! Моя ассистентка пошла его встречать. Они вернутся с минуты…
— Кэтрин, уходите оттуда! — заорал Лэнгдон. — Сейчас же!
На другом конце ЦТП, в комнате охраны, громко зазвонил телефон. Охранник нехотя вынул из ушей наушники.
— Вестибюль, — сказал он в трубку, — говорит Кайл.
— Кайл, это Кэтрин Соломон! — сбивчиво, задыхаясь, выпалила она.
— Мэм, ваш брат еще не…
— Где Триш?! — закричала Кэтрин. — Ты видишь
Охранник подкатил стул к компьютеру.
— Она до сих пор не пришла?
— Нет! — испуганно крикнула Кэтрин.
Только сейчас охранник понял, что она бежит, потому и задыхается.
«Что там творится?»
Он начал перематывать кадры цифрового видео.
— Так, подождите, смотрю запись… Вот Триш выходит из вестибюля вместе с вашим гостем… они идут по Улице… мотаю… ага, заходят в Мокрый отсек… Триш открыла карточкой дверь, они зашли… мотаю… Теперь выходят — это было минуту назад… — Охранник вскинул голову и замедлил проигрывание. — Постойте… ничего не понимаю.
— Что?
— Ваш гость вышел из Мокрого отсека один.
— Триш осталась там?
— Ну да, похоже. Я слежу за вашим гостем… он в коридоре один.
— А где Триш?! — не выдержала Кэтрин.
— На мониторах ее не видно, — с растущей тревогой ответил охранник. Он взглянул на экран и заметил, что рукава пиджака у доктора как будто влажные… до самых локтей.
«Что он делал в Мокром отсеке, черт подери?»
Доктор решительно зашагал по коридору в сторону Пятого отсека, сжимая в руках… карточку.
У охранника волосы встали дыбом.
— Мисс Соломон, у нас неприятности.
Сегодняшний вечер для Кэтрин Соломон был полон новых впечатлений.
За два года она впервые разговаривала по мобильному в кромешном мраке Пятого отсека и впервые бежала через темноту со всех ног. Сейчас она прижимала трубку к уху и вслепую летела по бесконечной ковровой дорожке: как только нога ступала на бетон, Кэтрин выправляла курс и мчалась дальше.
— Где он сейчас? — тяжело дыша, спросила она охранника.
— Перематываю… Вот он идет по коридору к Пятому отсеку…
Кэтрин прибавила шагу, надеясь успеть к выходу раньше Аваддона — ей не хотелось оказаться запертой в отсеке.
— Когда он доберется до входа?
Охранник помедлил.
— Мэм, вы не поняли… Я еще перематываю. Это запись. — Он умолк. — Подождите, посмотрю журнал… Мэм, Пятый отсек открыли карточкой мисс Данн около минуты назад.
Кэтрин остановилась как вкопанная посреди черной бездны.
— Он уже в отсеке? — прошептала она в трубку.
Охранник быстро нажимал кнопки.
— Да, мэм, он вошел… девяносто секунд назад.
Кэтрин оцепенела и затаила дыхание. Темнота вокруг нее словно ожила.
«Он здесь, со мной».
В следующий миг она осознала, что единственный источник света в отсеке — ее мобильный.
— Пришлите помощь, — прошептала Кэтрин охраннику. — И помогите Триш.
С этими словами она тихо закрыла телефон и осталась в полной темноте.
Кэтрин
Хрустнул сустав на большом пальце.
В тишине хруст прогремел, точно выстрел.
Впереди послышался шорох одежды. Кэтрин рванула в сторону, но на секунду опоздала: мощная рука, слепо шарящая в темноте, вцепилась в подол ее халата и дернула.
Кэтрин изогнулась и выскользнула из халата. Уже не зная, где выход, она наугад побежала в бесконечную пустоту.
Глава 46
Несмотря на то что в Библиотеке конгресса находится «самая красивая комната в мире», главное ее достояние — не роскошные интерьеры, а богатые фонды. Библиотеку недаром считают самой крупной на Земле: общая длина книжных полок составляет больше пятисот миль (больше, чем расстояние от Вашингтона до Бостона). Вдобавок, ежедневно количество книг увеличивается примерно на десять тысяч единиц.
Библиотека конгресса — бывшая частная коллекция научных и философских трудов, начало которой положил Томас Джефферсон, — символизирует собой тягу американцев к знаниям и их распространению. Это одно из первых электрифицированных зданий в Вашингтоне, и библиотека действительно сияла подобно маяку во мраке Нового Света.
Как следует из названия, библиотека призвана обслуживать конгресс, почтенные члены которого трудятся через дорогу, в Капитолии. Вековую связь между библиотекой и Капитолием недавно укрепило строительство длинного туннеля под Индепенденс-авеню.
Профессор Роберт Лэнгдон шагал вслед за Уорреном Беллами по недостроенному туннелю. Он как мог пытался унять свой страх за Кэтрин Соломон.
«Этот маньяк сейчас в лаборатории?!»
Лэнгдон даже не хотел думать, что он там делает. Профессор успел только сказать Кэтрин, где они встретятся.
«Когда же кончится этот проклятый туннель?»
Голова нестерпимо болела от путаных мыслей о Кэтрин, Питере, масонах, Беллами, пирамидах, древних пророчествах и… о карте.
Лэнгдон прогнал назойливые мысли и прибавил шагу.
«Беллами обещал ответить на мои вопросы».
Наконец коридор закончился, и Архитектор провел Лэнгдона через несколько створчатых дверей. В них еще не было замков, поэтому Беллами отыскал где-то алюминиевую стремянку и подпер ею последнюю дверь, а сверху поставил железное ведро — если кто-нибудь проникнет внутрь, оно с грохотом свалится на пол.
«Хороша сигнализация…»
Лэнгдон надеялся, что у Беллами есть более внятный план по обеспечению безопасности. События развивались так быстро, что профессор только сейчас задумался о последствиях своего бегства с Беллами.