Утраченный Завет
Шрифт:
В какой-то момент Египет едва не заполучил возмутителя спокойствия в свои сети. Лавайя был схвачен по пути на встречу с северными племенами в Галилее и отвезен в Мегиддо на западе долины Изреель. Однако когда царя Израиля препровождали на побережье для отправки в Египет, его тюремщик, правитель города Акко, принял щедрую взятку и позволил ему ускользнуть. Биридийя, царь Мегиддо, пришел в ярость и непосредственно доложил Эхнатону о предательстве.
«Сурата из Акко забрал Лавайю из Мегиддо и сказал мне: «Я отправлю его к царю Египта на корабле». Потом Сурата увел его, но вместо обещанного отправил его из области Хиннатуна (Ханнафон) обратно на родину, ибо получил от него щедрое вознаграждение» [ЕА 245].
Политические махинации в Ханаане периода Амарны были
Царь Гефа взял инициативу в свои руки и стал организовывать коалицию городов для того, чтобы смирить непокорных горцев и раз и навсегда уничтожить новое Израильское царство. Для этого в первую очередь нужно было устранить Лавайю и его сыновей, наиболее вероятных наследников престола. Царь Шувардата (библейский Анхус) отправил гонцов к мятежному лидеру Елханану и предложил ему и его наемникам службу в армии Гефа. Таким образом филистимляне не только публично унизили бы Лавайю, защитив его главного политического противника, но и многое узнали о монархии Израиля от человека, который проводил время в обществе царя в качестве его личного музыканта. Шувардата также увидел возможность вбить клин между племенами, поддержав популярного претендента на трон из племени Иуды.
Когда хабиру Елханана были наняты Шувардатой/Анхусом и присоединились к контингенту наемников в Гефе, к ним были прикреплены хурритские воины в качестве военных советников. Эти хурритские командиры сохранили преданность своему новому вождю из племени Иуды в последующие годы, вплоть до разгрома и гибели их бывшего филистимского правителя. Фактически они поменяли стороны. Как указывает Питер Ван дер Вин, мы находим хурритских воинов в рядах наиболее преданных сторонников царя Давида на всем протяжении 2-й книги Царств. Это капитан армии Еффей из Гефа [Вторая Царств, 15: 22], царский писец Давида по имени Суса [1-я Паралипоменон, 18: 16] и воин Нахарай [Вторая Книга Царств, 23: 37].
Каким образом Елханан стал известен под именем Давида? Ответ заключается в том влиянии, которое имели хурриты на военную элиту Древнего Израиля. Хурритские офицеры под командованием Елханана стали называть вождя хабиру хурритским эквивалентом библейского имени «Давид» — Тадуа. Это имя появляется в корреспонденции Эль-Амарны как обозначение второго царя Израиля.
Таким образом, имя Давид (еврейск. Дад/Dwd) фактически является хурритским титулом, или царским/коронационным именем («возлюбленный [божества N]»), присвоенным Елханану, когда он стал царем Хеврона в 1011 г. до н. э. Соломон тоже носил такой титул, или коронационное имя, в его более полной форме — Джедедия. [123]
123
Джедедия: «Возлюбленный Йа», см. также 2-я Царств 12: 24–25.
Отныне для простоты мы будем называть Елханана, сына Иессея из племени Иуды, его библейским именем Давид. Этому мятежному вождю вскоре предстояло стать одним из величайших монархов в истории Израиля.
Войска конфедерации филистимлян собирались в Афеке на равнине Шарон в течение нескольких недель. Десятитысячная армия состояла из воинских контингентов из Гефа (под началом Шувардаты/Анхуса), Ашкелона (под началом Идийи), Ашдода (под началом Шубанды), Екрона (правитель неизвестен) и Газы (под началом Яхтиру). Осенью 1011 г. до н. э. огромная армия двинулась на север через холмы Кармил и перевал Аруна и вышла на равнину Изреель в окрестностях Мегиддо. Там к ним присоединились войска из этого города (под началом Биридийи) и соседнего Фаанаха (под началом Яшдаты). К вечеру следующего дня армия филистимлян встала лагерем в Шунеме на северной стороне Изреель напротив склонов хребта Гелвуя.
Давид со своими шестью сотнями наемников предложил
Тем временем соглядатаи Лавайи, наблюдавшие за маневрами филистимлян в Афеке, вернулись на возвышенности с донесениями для царя. Лавайя немедленно бросил клич к оружию, и к тому времени, когда филистимляне проходили Мегиддо, израильтяне собрались в Сихеме вместе с царской армией наемников, готовые двинуться на север и встретиться с противником в долине Изреель. Наутро армия Лавайи из четырех тысяч пехотинцев пересекла небольшую долину Гина и прибыла к «фонтану» Изреель (современный Эн-Харод), расположенному у подножия хребта Гелвуя. Посланные разведчики вернулись с тревожными новостями: силы конфедерации, вставшие лагерем в долине, возросли до 15 000 человек с сотнями колесниц; они практически заполнили ложе заливной равнины Изреель. Соотношение сил составляло четыре к одному, и, разумеется, у израильтян не было колесниц.
Лавайя решил, что единственным спасением будет построить пехоту на горе Гелвуя, где колесницы филистимлян не могли достать ее, а вражеской пехоте пришлось бы подниматься по крутому северному склону хребта, прежде чем они могли вступить в бой с передней линией израильтян. Эта военная тактика была хорошо испытана и успешно использована Бараком, когда он нанес поражение Сисаре. Преимущество позиции израильтян должно было до некоторой степени компенсировать перевес сил противника, поэтому они передислоцировались на гору Гелвуя и встали там, глядя на долину Изреель, сверкающую бронзовыми доспехами и оружием.
Амаликитяне, вассальные союзники Лавайи, жившие в холмах Кармил и в долине Гина, были расположены к северу от деревни Гина (современный Дженин), прикрывая тыл израильтян от обходной атаки с запада. Эти амаликитяне были разбиты Лавайей всего лишь полгода назад и теперь являлись ненадежными союзниками Израиля. Боевые порядки построились, и все было готово к апогею военного конфликта между Израилем и филистимлянами.
Пехота филистимлян приблизилась к подножию Гелвуи с северной стороны и стала подниматься по крутому склону через сосновый лес. Израильтяне приготовились встретить натиск, надеясь, что враг истощит силы в попытке достичь вершины, но хитроумный Шувардата/Анхус из Гефа, предводитель коалиции, имел в своем рукаве один козырь, с помощью которого рассчитывал лишить Израиль стратегического преимущества и добыть быструю победу. Он втайне связался с Тагу, вождем амаликитян, и убедил его перейти на свою сторону.
Еще до рассвета перед началом битвы колесницы из Гефа, Фанааха и Мегиддо выехали из лагеря филистимлян и направились на запад к горному проходу, ведущему в долину Гина. Амаликитяне, стоявшие там для защиты западного фланга армии Лавайи, скрытно покинули свои позиции в темноте. Ничто не мешало колесницам обогнуть хребет Гелвуя и приблизиться к армии Израиля с тыла.
На колесницах расположился отряд лучших лучников Гефа. Они быстро преодолели пологие южные склоны хребта на расстоянии примерно одного километра от тыла израильтян, стоявших на вершине и смотревших на север. Лавайя, Ионафан и другие командиры были застигнуты врасплох. Град стрел обрушился на командный центр израильтян, убив многих военачальников и смертельно ранив самого Лавайю. Ионафан со своими братьями тоже пал, когда филистимлянские лучники осыпали стрелами ряды пехотинцев, а тем временем пехота филистимлян уже почти достигла вершины, поднимаясь по северному склону. В попытке ускользнуть от смертоносных стрел израильтяне врезались прямо в ряды противника. Битва закончилась через два часа в кровавой рукопашной схватке.