Утро начинается с меня

Жданов Иван

— По две таблетки каждый час, и всё будет ровно, — он сочувственно улыбнулся мне и обратился к Андрею, — я могу уйти?

— Доктор, напомните, как вас звать?

— Иван Иванович Анисимов. Терапевт… Ведущий специалист Центральной службы скорой помощи при МЧС России.

— Все жучки прямо сейчас советую уничтожить. Им не обязательно знать про то, что я скажу вам дальше.

Доктор, слегка замешкавшись, достал из внутренних карманов два миниатюрных устройства, похожих на наушники, кинул их на пол и дважды по каждому топнул ногой: «Вот, всё…»

— Док, номер счёта у вас есть?

Анисимов начал рыскать по карманам в поисках своей пластиковой карты, достал её и протянул

Попову.

— Нет, не ко мне. Подойдите вон к той девушке, — Андрей показал рукой на Элю. — Эля, перечисли миллиард рублей на счёт этого доброго человека и подскажи, что ему с ними делать.

— Ммм. Миллиард? — переспросил Иван Иванович. — Это же очень много. На эти деньги можно собственную клинику открыть!

— Вот и откроете, — Элина сама подошла к нему, взяла его кредитную карту и принялась что-то разъяснять доктору. Тот только кивал головой, затем поблагодарил всех присутствующих в зале, взял свой чемоданчик… и, подумав секунду, поставил его на скамью. Затем достал пачку бланков для рецептов, записал на одном из листочков номер своего сотового телефона и вышел за дверь. Там сразу началась какая-то возня, которая, впрочем, тут же и прекратилась.

18:15 Подготовка казни

Эти звуки за дверью сразу включили что-то злобное в Андрее. Ясно было, что мы давно окружены и нас подслушивают. Впрочем, что значит «подслушивают»? Нас слышит и видит весь Интернет! Но эта возня за дверью наполнила Попова новой недоброй решительностью. Хотя Шмак, которому было уже всё равно, не мог быть свидетелем расправы, Андрей решился-таки на казнь его родственников. Он сам, без помощи Элины, зашёл к себе на почту, нашёл нужный файл и скопировал его содержимое в Элин «ЖЖ».

— Мы поступим вот как. Пусть эту семейку судит сам народ. Мы устроим опрос людей, что с ними делать. Предложу несколько вариантов… — Андрей начал своё адское перечисление, и этот список мог составить конкуренцию лучшим сценариям для продолжения сериала «Пила».

— Чтобы ускорить процесс, предлагаю вам ознакомиться с самыми последними выходками этой дружной семейки, с тем, что творили его мальчики, а заодно и девочки — жёны его сынулек. А также я хочу познакомить вас с двоюродным братом Шмака, Игнатом, который служит управленцем Налоговой службы Российской Федерации и который причастен к та-а-аким махинациям. Простой народ о них ничего до этой минуты не знал, а Шмаки — знали и участвовали в делёжке доходов. Вот, смотрите!

Прошло с десяток минут, и форум начал вскипать комментариями. Из всех предложенных вариантов наказания люди массово выбирали самые жестокие. Абсолютное количество голосов склонялось к тому, чтобы отрезать им все конечности, начиная с пальцев ног до кончиков ушей, и при этом медленно-медленно выдирать по одному зубу. За самый простой способ («Убить выстрелом в голову») проголосовало всего лишь два процента из более чем сорока миллионов подписчиков блога. Попов подвёл первый итог:

— Что ж, дадим людям насладиться властью над прежними хозяевами жизни. Не всё им одним нас погонять.

Попов обратился к монитору и дал приказ начинать отрезать пальцы ног Игнату Шмаку и его жене. К счастью для меня, та, которую я любил, исчезла из того страшного помещения — видимо, её заранее вывели и увезли в неизвестном направлении. Я не переставал думать о ней. Она всё-таки добилась своего, как и хотела! Добралась до тех денег, о которых мечтала, до вилл на берегу Атлантики…

Зато её муж выглядел отвратительно. Его трясло от страха. Его брюки были совершенно мокрые — камера несколько раз сделала на этом акцент. Я желал, чтобы пытки начали с него, но у Андрея были другие планы. Жирный,

испитый и по-жабьи уродливый мужчина, с тремя подбородками и синяками под глазами — у меня не укладывалось в голове, как она могла спать с таким выродком? Я хотел, было, с ней переговорить — попросить об этом Андрея, но понимал, что это одно из худших и несвоевременных желании, которое могло родиться в моей воспалённой черепной коробке. Всё-таки мы были и остались разными людьми, хотя мысль, что она предпочла мне другого, жгла меня изнутри. И эти слова, которые она всегда мне говорила, — о том, что я ей «нужен». Моя привязанность к ней, словно ртуть на солнце, мгновенно меняла свой блеск. То это была жалось к себе и тяга к ней, то желание вернуть её сюда и подвергнуть боли — столь же страшной, какую столько лет испытывал я.

«Надеюсь, у тебя всё будет хорошо», — мысленно пожелал я ей удачи и заглотнул больше положенной нормы успокоительного.

18:26 Господин П.

Попов в прямом эфире руководил кровавой и бесчеловечной расправой. Он отдавал распоряжения своим палачам, следил за реакцией блоггеров — выглядело это так, будто он участвует в интерактивной компьютерной игре, и его команда мстителей-единомышленников под корень рубит паразитов-инопланетян, которые расползаются по Земле цепкими и удушающими щупальцами-лианами.

Я решил проверить, всё ли нормально записалось у меня на диктофон мобильника. Эля, Анна и мальчики, выглянув в коридор и получив согласие сторожащих нас омоновцев, ушли в туалет. Поразительно, что и сам я только сейчас подумал о необходимости справить свои «естественные надобности»; неужели стресс так на всех нас повлиял, что мы даже про «пописать» забыли?

Занятые каждый своим делом, мы вовсе забыли о восьмом нашем присутствующем. О Шмаке. Я вообще давно считал, что мужик отмучался, и его душа, обожжённая грехами и чересчур садистскими пытками, уже любуется на райские кущи и ищет себе лучшую долю, но я ошибался. Шмак не случайно перенёс множество сражений и битв, он не случайно пробился на самый верхний верх, потому что жизненных сил в этом не раз битом и не раз простреленном теле было много, очень много. Или это какие-то высшие силы не давали ему покоя, заставляя жить — ради того, чтобы Шмак перенёс то количество мучений и боли, которые уравновесили бы чашу справедливости, возместив урон, который он нанёс другим?

Короче, краем глаза я отметил какое-то непонятное движение возле судейского помоста, а когда поднял голову и присмотрелся — честное слово, так напугался, что чуть не описался. Весь окровавленный, страшный, с распухшим лицом, в разорванном кителе, опираясь на изуродованную руку, из-за массивного стола показался Шмак. Он не стонал, не хрипел, а как-то бесшумно воскрес из того месива, что устроил ему Попов, и принялся усаживаться на судейский стул.

— Э-э-э! — очнулся Андрей, также заворожённый чудесным воскрешением Шмака, — ты на трон больше не претендуй! Ползи в клетку, там тебе место. Хотя, иди-ка сюда, нам осталось парочку твоих ублюдков укокошить!

Шмак вяло глянул на экран, закусил от боли губу и спросил ровным и полностью лишённым эмоций голосом:

— Ты всё ещё хочешь с ним поговорить?.. Набирай тогда номер, на который он точно ответит. И прекрати этот кровавый цирк, прошу тебя. Если вздумал их всех убить, сделай это быстро и сразу. Поставь себя в моё положение. Я — офицер, я — присягал, и какая бы ни была власть, я поклялся ей служить верно. Ты бы тоже ничего не рассказал.

— Номер! Диктуй номер!

Полковник медленно называл цифры, и Андрей тут же вбивал их в мобильник.