Утро нашей любви

Ли Эйна

— Ну, самое время! — просияла Хани. — Вы только подумайте, какое прибавление в семействе: две чудесные девчушки, младенец и зять. — Со слезами радости на глазах она улыбнулась мужу. — Воистину Бог благословил нас, Люк.

— Здорово! — заявила Бекки.

— Значит, мы будем тетями? — поинтересовалась Дженни.

— Нет, милая, — ответила Эм, —

кузинами.

— Кузинами? Хм-м. — Личико Бекки задумчиво скривилось. — Тоже здорово.

Это заявление вызвало взрыв смеха, который привлек внимание сына Флинта, Зака, и его жены Роуз. Они присоединились к остальным:

— По какому поводу веселье?

— Нам очень жаль, Зак, но мы больше не можем быть твоими кузинами, — сообщила Бекки извиняющимся тоном.

— Мы теперь будем кузинами ребенка, который родится у Джоша и Эм.

Зак усмехнулся Джошу:

— Похоже, нам надо поздравить друг друга. Роуз кивнула:

— Мы приберегали свою новость для подходящего случая, но, полагаю, можно сказать и сейчас. Я тоже жду ребенка.

— Ну и ну, будь я прок… неладен! — воскликнул Флинт, сияя от гордости, словно это ему, а не сыну предстояло стать счастливым отцом. — Да, со всеми этими младенцами на подходе хочешь не хочешь, а придется следить за своим языком. — Он крепко обнял свою невестку. — Спасибо, дорогая. Гарнет спит и видит, как бы понянчить малыша. — Он бросил любящий взгляд на жену. — Верно, Рыжик?

Вся компания, обмениваясь поцелуями и счастливыми восклицаниями, двинулась к дому.

Бекки и Дженни держались позади. Как обычно, выражения их лиц и мысли совпали.

Бекки нахмурилась:

— Быть кузинами маленьких детишек, конечно, здорово, но…

Дженни закончила мысль:

— Но гораздо интереснее иметь маленького братика. Бекки решительно кивнула:

— Придется заняться этим.

Дженни помолчала, напряженно размышляя, потом взглянула на сестру:

— Бекки, может, пусть лучше папа займется этим? Девочки посмотрели друг на друга, затем расплылись в одинаковых ухмылках.

— Он

наверняка что-нибудь придумает, — сказали они хором.

И, взявшись за руки, побежали догонять остальных.

Солнце давно село, а Китти с Джаредом все еще лежали, обнявшись, в постели.

— Боже, мы пропустили обед! Как только я посмотрю в глаза родным? Представляю, что они думают!

— Что мы провели целый день в постели, занимаясь любовью.

— Вот именно! Джош и Зак сживут меня со свету своими насмешками.

— А я все жду, когда откроется дверь и появится твой отец с револьвером.

— Он никогда этого не сделает. Честно говоря, он самый мягкосердечный из всей компании. Просто быть патриархом в семье — большая ответственность.

Джаред прижал ее к себе:

— Знаю. Помнится, я обещал девочкам, что мы будем жить на ранчо.

— Так они, во всяком случае, сказали.

— Но я никогда не говорил, что это будет мое ранчо. В глазах Китти вспыхнула надежда.

— Ты хочешь сказать, что согласен жить в «Трипл-Эм»?

— Да, если Маккензи согласны терпеть в своей среде писателя.

— По-моему, им бы это очень понравилось.

— Что ж, придется сделать героем моего первого романа ковбоя.

Китти уютно свернулась у него под боком.

— Я люблю тебя, Джаред Фрейзер. И, уверена, мои родные тоже тебя полюбят.

Он поцеловал темные завитки на ее голове, прильнувшей к его груди.

— А я уверен, что полюблю этих несносных Маккензи.

— Надеюсь. Тот, кто женится на одной из Маккензи, получает в приданое всю семью.

— Ничего. Как-нибудь справлюсь.

Китти, блаженно счастливая, подняла голову и устремила на него обожающий взгляд:

— Пожалуй. Ты прекрасно со всем справишься.

Обхватив ладонью ее затылок, Джаред медленно притянул к себе ее голову. Но прежде чем поцеловать, прошептал:

— И мы будем жить долго и счастливо, любимая.