Утро нового мира

Анфилатов Александр Николаевич

Закрадывались подозрения, что он за тип? Странный затеял разговор. Что он имеет в виду? Бои без правил, что ли.

— Я с тобой полностью согласен, и исключаю подобные крайности. Однако согласись со мной, настоящим воинам XII–XIII веков эти цыплята не смогут оказать сопротивления, — незнакомец старался развить свою мысль.

— Да! Настоящим воинам они не противники, хотя некоторые совсем неплохи.

От сердца отлегло. Собеседник вновь казался пустым болтуном.

— К слову сказать, эти схватки далеко

не безопасны, редко когда обходится без серьёзных травм и переломов. Бывает и летальный исход. Парни машут железками не по-детски, не успел увернуться — и ты беседуешь с предками.

— Знаю, эти схватки рискованны, но я не об этом. Разве не хочется окунуться в мир подлинного средневековья, почувствовать романтику настоящих битв и походов?

— Многие из здесь присутствующих не отказались бы очутиться в тех временах — на пару часов или суток. Но вряд ли кто-то готов променять сытую и защищенную законом жизнь двадцать первого века на непредсказуемое прошлое, — подобные разговоры Ярослав слышал не раз и дураков не встречал.

— Средневековье было не столь благостно, как о нём пишут в рыцарских романах, — лицо собеседника выражало печаль, — ну, а если не средневековье? И вообще, как ты сам относишься к этому?

«Это что-то новое, — подумал Ярослав, — любопытно».

— По мне, так любое средневековье лучше того, что творится сейчас. Под колёсами автомобилей гибнет народу столько, что инквизиция отдыхает. Конечно, были тогда и воины, и эпидемии, и другие катаклизмы, но человеку из глубинки жилось тихо и спокойно, многие поколения существовали и не знали проблем.

— Зачем обязательно зацикливаться на средних веках и прошлом Земли? А что, если предположить некий отвлечённый мир? Другую планету, к примеру?

— Мир фантазий?

— Хотя бы, почему и нет.

— Ты думаешь, там лучше?

— Возможно, лучше. Представь себе бескрайние леса, горы, синеву озёр! Какие перспективы! Какие возможности!

— А ещё лешие, колдуны и гремлины.

— Какие лешие, откуда они там возьмутся, эти персонажи из сказок? Я тебе говорю о прериях, о чернозёмных степях.

— Вот если Воронежский чернозем, то тогда я согласен хоть завтра, — Ярослав уже откровенно смеялся, — и зажмурив глаза.

Столь двусмысленный разговор стал надоедать, да и пора было уходить — впереди ждала работа, хоть какая-никакая, но всё же.

— Да! А дикари там должны быть? Без них как-то скучно: подвиги не над кем будет совершать!

Они на пару спустились по лестнице с балкона, не спеша пошли к выходу.

— Аборигены? Этих должно быть полно, хоть отбавляй, — собеседник хитро прищурился, ну точь-в-точь как незабвенной памяти Владимир Ильич. Ярослав заметил, но не придал значения этому взгляду.

— Хорошо, если есть. Было бы кому работать, так сказать, на земле. Но не слишком много, не как китайцев?

— Нет,

не столько, но в достатке.

Они вышли из спорткомплекса в промозглый февральский вечер. Солнце клонилось к закату, уже зажглись огни. Неутомимый разбойник-ветер бросал пригоршни снега прямо в лицо. Приходилось отворачиваться. Колючие снежинки больно резали кожу. И тут Ярослав, поддавшись некоему порыву, сказал то, о чём впоследствии немало сожалел.

— Странный разговор вы затеяли, извините, не знаю, как вас зовут, мы незнакомы.

— Олег Николаевич, — ответил тот, внезапно достал и протянул визитную карточку. Ярослав машинально, не глядя, взял.

— Ярослав, будем знакомы.

Они протянули руки, пожали их.

— Так вот, Олег Николаевич, странный разговор.

— Чего тут странного? — опешил он.

— Вы говорите как власть имеющий.

Оппонент удивился ещё сильнее, но молчал, ничего не понимая.

— В вашей речи проскальзывают намёки, будто вы реально можете переместить человека в другой мир, или на другую планету. И ведёте разговор, как будто вербуете, — Олег улыбнулся широко и радушно, как будто этого предложения и ждал.

— Я не профессионал, меня раскусить нетрудно.

— А что, бывают профессионалы?

— Нет, я единственный в своем роде.

— О чём мы говорим! — взмолился Ярослав, не понимая, серьёзен собеседник или шутит.

— Мы говорим о том, что я действительно могу переместить человека на другую пригодную для обитания планету, или, если угодно, другой мир.

Ярослав проглотил язык, не зная, что сказать. Вот уже битый час он разговаривает с сумасшедшим, ну или с человеком, который сильно верит в то, что говорит.

— Ты удивлён? Не удивляйся, как говорится, неисповедимы пути господни, — оппонент, меж тем как Ярослав приходил в себя, продолжал: — я не имею отношения к спецслужбам, и, чтобы ты знал, не занимаюсь мошенничеством. И справка у меня есть, что здоров на голову. Так что ты меня правильно определил, я вербую, но вербую для колонизации, или, другими словами, ищу тех, кому надоели здешние порядки и они желают переселиться на другую планету, — говорил он, тыча пальцем в грудь Ярославу, слегка наклонившись вперёд в полной уверенности в том, что утверждает.

— Я далеко не каждому встречному делаю такие предложения. Я наблюдал за тобой, ты не обычный человек, ты многого можешь добиться, если рискнёшь. Так что раскинь мозгами, такой шанс — начать новую жизнь с чистого листа, выпадает раз в жизни. Смотри, не пожалей потом, будешь кусать локти, да поздно будет. Что тебя здесь ждёт? Ты приезжий. Бизнес тебе не открыть. Денег нет, и не будет. Работать? Где? На стройке кирпичи таскать? К большему тебя не подпустят — безработица.

— А доказательства? — прорезался голос Ярослава.