Утвверждения отрицания

Кедров Константин Александрович

над градом и миром

мраморных изгибов

Их запомнил в ласке

миллионнолетний мурлыкий мрамор

из мертвых «вы»

но мертвые не мертвы:

тоньше стало их тело

без пыльцы телесной

прозрачное и нагое

но не меркнущее в мерцании

моргающее крылами

Он

давно твой – этот камень

но ты не знал что он твой.

1988

–Конь окон–

Распрями свой мозг в извилистом пространстве –

распрямись на мозговом коне!

Хрустнули суставы, потекли –

выкатилась громкосуставная песнь,

заполняя вселенную звездными костями,

пирамиды хрустального света

низвергая в низины.

В расколотом солнце

голубой молот дробит хрусталь.

Громыхнул сиянием,

проскакал над полем

всадник серебряной колесницы,

раздробился в костях –

весь из летящего тела, наполненного теплом.

На окне иконном,

на коне оконном,

закусив удила горизонта,

скачи, конь

золотых окон.

Там тело твое стало звонким стеклом,

сияющим телом.

Чтобы тело твое добыть,

надо окно разбить,

но в окне все сияет,

ты весь оконный,

конь голубого света,

ты окна разверз за карниз,

ты – звон, вонзающий ввысь

оскал голубой.

Твое тело –

рама другого

небесного окна голубого.

1982

–Сад–

Мягкий тормоз грузного мозга

вдалеке полет и полет

а за полетом где поле голо

черепаха першит глазами

Рубят сердце в корыте

Червь выпадает из флейты

как яблоки из коня

Гость

прогнившего сада

ты вырван из дерева с корнем

Ларинголог заглядывает в глаза

Сад ослеп

обнаженные ребра

белым плугом врезаются в почву

Сад проросший плугами

мертвящая пустошь ребенка

Стрекоза осыпалась

в ее пустоте

плоским молотом ветра

прибивали пустыми гвоздями

опоясанный тернием мозг

колосился зрачками

розы зрели в ладонях

в лозе опустелой

пел еще виноградный Христос

–Позади зодиака–

Тебя долбят изнутри

и вот ты – челн из зыби

в глазной изнанке нет горизонта

угольный зрачок стекает с резьбы винта

небо – гаечный ключ луны –

медленно поверни

из резьбы вывернется лицо

хлынет свет обратный

на путях луны в пурпурных провалах

друг в друге алея.

Марс – Марс

каменное болото

костяное сердце

отзовись на зов.

Кто поймет эту клинопись

провалов носов и глаз?

Черепа – черепки известковой книги

в мерцающей извести зияющие провалы

твоя звенящая бороздка

долгоиграющий диск черепной

повторяющий вибрацию звонких гор.

В том извиве прочтешь

ослепительный звук тошнотворный

и затухающий взвизг

при скольжении с горы вниз

в костенеющую черепную изнанку.

В том надтреснутом мах и пристанище

ночная грызня светил.

За этой свободой ничем

не очерченный

не ограненный

за этими пьянящими контурами

проявляющейся фотобумаги

не ищи заветных признаков

не обременяй громоздким

твое грядущее шествие в неограненность