Уу-9. Должник

Моисеев Валерий Васильевич

Несмотря на то, что старуха не сводила с людей своего жуткого взгляда, ее огромные, вязаные пальцы сновали с непостижимой быстротой, трудясь над своим жутким рукоделием. Онемевшие от ужаса пленники стояли, не смея шелохнуться.

Видимо старуха закончила свои работу, потому что, достав откуда-то из складок своего необъятного одеяние огромные портновские ножницы, она срезала с рамы готовое полотно, с затканным в нем человеком. После этого она насадила готовое изделие на крюк, привязанный к веревке, перекинутой через блок, и подтянула

его высоко к потолку. Только сейчас люди заметили, что там, словно белье на просушке, висит множество аналогичных пакетов.

– Твою ж мать!
– взвыл не своим голосом Кистень.- Это что еще за дела?

Тем временем, вязаный монстр издал отрывистое рычание и протянул руку к пленникам. "Сверчки" приблизились к старухе и уже в следующую минуту все концы веревок, к которым были привязаны пленники, оказались у нее в руках.

Силища у монструозного создания оказалось непостижимой. Она сноровисто и без всякого напряжения, подняла связку людей, за тянущиеся от них веревки, словно пучок укропа и подвесила их всех на крюк свисавший сверху.

Боль, пронзившая руки людей была нестерпимой, и элеватор наполнился жуткими воплями. Старуха между тем срезала веревку, на которой раскачивался солидный мужчина. Каким-то непостижимым образом она своими огромными пальцами изъяла из его рук веревку, которая крупными стежками стягивала их вместе. Старуха небрежно отправила веревку себе в рот и проглотила.

После этого, невзирая на его протестующие вопли, она поместила мужчину в сетку из веревок которую, к тому времени, уже успела натянуть на свой ткацкий станок. Затем она вновь принялась ткать.

Работало это ужасное существо с неописуемой скоростью и сноровкой, словно заправский паук. Всего через пару минут ноги мужчины оказались накрепко затканы по самые колени.

– Я не хочу так умирать!
– в голос рыдала девушка.

На что дама, скрипя зубами от боли, резонно заметила:

– Не бойся милая! Полагаю, что мужчины должны что-то придумать, чтобы вытащить нас из этого дерьма.

– Мадам, я бы с радостью!
– злобно глянул на нее Кистень.
– Но в подвешенном состоянии, на высоте десяти метров над уровнем пола, моя думалка отказывается думать!

– Я так понимаю, что эту тварь невозможно одолеть силой, - подал голос Федор.

– Мысль верная, но, идиотская!
– всхлипнула девушка.

– Значит нужно перехитрить ее, - продолжал гнуть свое Федор.
– Я так понимаю, что "сверчки", что притащили нас сюда, отправились за новой добычей. То есть, это чучело осталось в одиночестве.

– Все верно, мой дорогой, но что это дает нам практически?
– скептически поинтересовалась дама.

Кистень, тем временем, был занят тем, что пытался перегрызть веревку на которой он висел. Через некоторое время он бросил это занятие. То ли он обессилел, то ли до него, наконец, дошло, что в случае удачи он загремит вниз с десятиметровой высоты на каменный пол. Что в сочетании с пришитыми друг

к другу руками закончится, в лучшем случае, переломанными ногами.

Откуда-то снизу раздался приглушенный вопль. Его издал несчастный мужчина в галстуке, которому вязаный монстр заткал веревками рот, а затем и нос, перекрыв тем самым доступ воздуха. Еще пару минут раздавалось неистовое мычание задыхающегося человека, после чего все стихло.

Дама, скосив глаза в сторону Кистеня, поинтересовалась:

– Молодой человек, скажите, а пистолет еще у вас? Я бы хотела вас попросить застрелить меня, чтобы не мучиться.

– Нет!
– сердито ответил тот.
– Я его в болоте утопил!

Дама подавлено замолчала.

– Придумал!
– неожиданно выпалил Федор и тут же поправился, - Кажется, придумал!

– Ну, излагай!
– поторопил его Кистень.

Тем временем, вязаный монстр, протянул руку и вытащил откуда-то здоровенный жбан, наполненный мутной жидкостью. Протянув руку вверх, он сорвал с веревки один из пакетов с затканным в него человеком. Судя по отвратительным пятнам и потекам, он висел там уже достаточно давно. Понюхав пакет огромным бородавчатым носом старуха удовлетворенно крякнула и бросил его в воду. Поднимавшаяся от пойла вонь была омерзительна.

– Так это что же получается, что эти рогожи - пакетики с одноразовой заваркой?
– ужаснулась девушка.- А мы в нем вместо чая?

– На вкус, на цвет товарища нет!
– философски изрек Федор.

– Ты вроде говорил, что чего-то там придумал? Так, не тяни резину, говори свою умную мысль!
– поторопил его Кистень.
– Как ты планируешь разобраться с этой Годзиллой? Не забывай, что тебя дома женушка ждет, не дождется. Боюсь представить, что с ней случится, если ты вовремя не вернешься.

Но Федор не успел ничего сказать в ответ, потому что старуха следующим объектом своего внимания выбрала именно его.

Выдернув бедолагу из связки, висящей на крюке, она принялась развязывать его. Казалось веревка, которой были сшиты его руки, словно живая сама шмыгнула ей в пальцы. Это причинило Федору жуткую боль в исколотых мыщцах, но он сдержался и ограничился лишь скрипом зубовным.

По счастью кости рук не были повреждены иглой, видимо, это было сделано специально и преследовало какую-то определенную цель.

Федор не стал тратить времени и извлек из чехла, висевшего на ремне, нож. Он успел нанести несколько глубоких порезов на вязаных пальцах старухи, которыми она его держала, прежде чем та поняла что происходит. Издав утробный рык, чудовище выронило Федора, и поднесло изрезанные пальцы к своему ужасному лицу.

Веревки, из которых были связаны кончики пальцев, торчали наружу обрезанными концами. От этого пальцы старухи стали похожи на неаккуратные измочаленные кисточки, перемазанные в красной краске. Люди, висевшие на крюке, с изумлением поняли, что из порезов сочится кровь алого цвета.