Увести за 60 дней
Шрифт:
– Ну, это легко, - неожиданно перестала орать Ксюша и задумчиво добавила. – Я тут со своими формами пользуюсь большой популярностью. Проходу не дают.
– О! – обрадовалась я. – Вот видишь!
– Ничего ты не видишь! – непонятно буркнула Ксю. – И не надейся от меня отделаться – я вернусь. С шапкой с перьями и с трусами со стразами в жопе!
– Возвращайся, - я тоже стала серьезной. – Я соскучилась.
– Я тоже. И это… - тут Ксюша что-то пробормотала мимо телефона. – Так все, Лиль, мне надо бежать. Позже созвонимся.
– Что?
– Я себе тоже шляпу купила! Полосатую! Красно-белую. С огромными полями!
Я рассмеялась. Я подумала о том, как Ксю повезет эту шляпу из Бразилии. Ее ж никуда не упакуешь. На голове, что ли? Я представила, как Ксюшка прилетает в этой красно-белой полосатой шляпе – из жаркой Бразилии в нашу уже почти зиму. Ничего, скоро увижу это своими глазами. Какая-то неделя еще и Ксю приедет. Со всеми своими приобретениями.
– Все, целую, - скороговоркой пробормотала Ксю. – А, пока помню, знаешь, еще что? Я вчера пробовала рыбу с бананами.
– И как? – осторожно спросила я.
– Обалденно вкусно! Я тебя обязательно накормлю! – и на этой жизнерадостной ноте Ксю таки отключилась.
Я еще посидела на диване. Сначала переваривала факт, что в перспективе мне придётся есть рыбу с бананами. А потом убеждала себя порадоваться за Ксюшку. Вот она кузнец своего счастья. И большая молодец. За людей надо уметь радоваться. За людей близких радоваться надо вдвойне и беспрекословно. Даже если по отношению к своему счастью ты сама кузнец от слова «куй». Давай, радуйся, Плик. Это же твоя профессиональная работа – радость. И на этой, будем считать, тоже жизнерадостной ноте я поплелась готовиться к завтрашнему дню. Который, как выяснилось опытным путем, сулил мне неожиданную встречу.
– Лилечка!
Я остановилась. Даже замерла. А ко мне уже торопился, сияя улыбкой, Платоша.
Твою ж мать…
– Привет!
Я смотрела на него, как на приведение. Внезапно, вдруг, на меня волной нахлынули воспоминания. Которые я очень старательно и даже небезуспешно затолкала куда-то туда, откуда им хода, как я была уверена, не было.
Ага, как же. И тут - Платоша, мастер вызывания непрошенных воспоминаний. Умелец, мать его, хренов!
– Ты меня не помнишь? – гладкий лоб Платоши взбороздила морщина. – Я – Платон, коллега твоего брата. Помнишь, он нас в офисе знакомил?
– Помню,- наконец сипло отозвалась я. – Привет.
– Какая неожиданная встреча! – снова заулыбался Платон. Был он человеком перманентно жизнерадостным. Наверное, как я когда-то. Хотя, может, я себе льщу. – Мы ж с тобой не виделись больше с того раза, как… Да…. – вдруг перестал улыбаться Платон. – У Даньки тогда все не сложилось. Ну да ты, наверное, знаешь.
– Знаю, - снова не очень разнообразно отозвалась я. В это время я старательно запихивала внутрь все то, что вызвало во мне эта встреча. Изыди, повелитель текилы. Изыди, а?!
– Надеюсь, ты
– Какие слова? – моя общительность категорически отказывалась помогать мне.
– Ну, про то, чтобы сорвать эту свадьбу.
– Почему же? Я человек серьезный и профессионал. Ты попросил – я сделала.
Я не понимала, почему это сказала. Но испытала огромное облегчение, произнеся это. Пусть как будто в шутку. Но вслух. А слово не воробей. Вообще никто не воробей, кроме воробья.
Платоша поле паузы рассмеялся.
– А ты забавная. Лёньке повезло с сестрой. Пусть скажет спасибо цыганом.
И тут я неожиданно улыбнулась. Надо же, он помнит эти глупые шутки. То, что я говорила, когда еще… когда еще не совершила самых страшных и необратимых поступков в своей жизни. Это была какая-то другая я. Которую потом унесли обратно цыгане.
– Я ему передам.
– Знаешь, кроме шуток. Данька нас не услышит, поэтому я скажу, - Платоша выудил пискнувший телефон из кармана, мельком глянул на экран, а потом снова убрал. – Я рад, что все так вышло.
– Почему?
– я выпалила это совершенно не тем отрешенным тоном, которым говорила с ним до этого. Этот умелец Платоша все-таки расковырял! Все, до чего смог добраться.
– Странный это был бы брак, - пожал плечами Платон.
– Они друг другу совершенно не подходили.
– А тебе, конечно, виднее?
– Со стороны всегда виднее.
– Со стороны завиднее, - припечатал я Платошу любимой Ксюшиной фразой. Но на него это не произвело ровным счётом никакого впечатления.
– Слушай, ты не торопишься?
– он вдруг шагнул ко мне ближе. – Давай кофе попьем? Я все думал, чего это мне сегодня с утра хочется?
– Кофе?
– Угостить красивую девушку кофе!
Прекрасно. Просто, бл*дь, прекрасно. Это тоже из арсенала Ксю. Ко мне клеится Платоша. Который был подельником в моем грехопадении - только он об этом не знает. Зато не мог не замечать объемистого пакета с реквизитом, немытых волос и лица, на котором от частого использования грима повысыпало… всякого разного.
– Я как раз тороплюсь, - я отступила назад.
– К кому? – Платоша и не думал сдаваться. И снова шагнул вперед.
– К трем поросятам, - ответила я честно.
От неожиданности Платоша хохотнул. Но быстро пришел в себя.
– Знаешь, я при определённых обстоятельствах могу быть тем еще… поросенком, - произнес он вальяжно.
Так. Платоша явно решил во что бы то ни стало поставить себе зарубку по моему поводу – уж не знаю только, где он себе эти зарубки ставит. Не знаю и знать не хочу.
– Боюсь, что после того, как сожру трех поросят, на тебя у меня сил уже не хватит. Извини, я, правда, спешу.
И, изобразив рукой неловкое «пока-пока», я перехватила пакет и быстрым шагом пошла прочь.