Увести за 60 дней
Шрифт:
– А что о… - он поднял лицо. – А. Да. Я и правда обо всем забыл. Прости.
Прости. Прелестно. Мы так и будем бесконечно друг у друга просить прощения?!
– И что мы будем делать? – в своих лучших традициях ляпнула я. Я просто не знала… что еще сказать. Перспектива, что я могу внезапно оказаться… мамочки… беременной…нет-нет, это не могло случиться со мной… увы, нет, совершенно точно, могло, даже два раза… Я должна выдать какое-то осмысленное решение, предложение, хоть что-то! Но я смотрела на Даню широко раскрытыми глазами. Как будто только он нес ответственность за то, что произошло, и
– Если родится мальчик – назовем Сотряс Башки. Если девочка – Сломанная Ручка.
В следующее мгновение я уже давилась смехом, уткнувшись лицом в его плечо. А Данина рука гладила меня по спине.
– Все уже сделано, Лиль. Что будет – то будет. А презервативы в тумбочке у кровати.
Я подняла голову и сощурилась.
– Чтобы всегда были под рукой?
– У тебя скверный характер, - вздохнул Даня. – Иди за презервативами.
Краткое коммюнике последующих событий звучит следующим образом. Первое: в нашем инвалидном положении позиция, когда я сидела верхом на Даниных коленях, оказалась очень удобной. Второе: презерватив я смогла надеть только с третьей попытки, а кое-кто надо мной ржал. Третье: Даня чуть не опрокинул стеклянный столик, потому что дрыгал ногой. Четвертое: нам было очень хорошо и сладко, несмотря на пункты два и три.
– Лёня, в твоем доме нет таких необходимых в жизни вещей, как презервативы?
Он только хмыкнул ей в макушку, обнимая свои длиннющими руками, умудряясь держать под контролем все стратегические места.
– Нет, ну я серьезно. Ни шампанского, ни оливье, ни торта. Ни презервативов. Как ты живешь, Леонид Плик?!
– Ну ты же принесла и шампанское, и торт. А презервативы не принесла. Почему? – Ксюша дернулась, но ее лишь прижали к обнаженному мужскому телу крепче. – Наверное, хотела залететь от меня, да, Ксюша?
У нее почти получилось вырваться. А слов не было – только возмущенное сопение.
– Прекрати брыкаться. Может, я хочу, чтобы ты от меня… забеременела, - тихим голосом огорошил ее Лёня.
– Правда?
– так же тихо, внезапно севшим голосом спросила Ксюша. Мысль о том, что ее мнения по данному поводу никто не спросил, мелькнула и тут же благополучно исчезла.
– Огорчаться по этому поводу точно не буду, - Лёня прижал ее расслабившееся тело ближе к себе. – Одно знаю точно. Тебя я никуда не отпущу. А за презервативами я схожу, если хочешь. Можешь мне список покупок выдать.
Ксюша, приподнявшись на локте, смотрела на любимого.
– Леонид Плик, ты совершенно невозможный человек! И категорически одичал. Надо заняться твоим воспитанием!
– Займись, - рассмеялся Лёня, проводя ладонью по ее спине. – Судя по тому, как часто ты стала называть меня по фамилии, она тебе нравится?
Ксюша некоторое время смотрела на Леонида молча. Если эти слова про фамилию то, о чем она подумала… Не может быть, чтобы все мечты сбывались так сразу!
– Так, иди-ка ты… в магазин, - Ксюша потянула на себя одеяло и села, завернувшись в него. – Только дай мне сначала ручку и бумажку. Что будем сегодня готовить, Леонид Плик?
Он улыбнулся своими красивыми причудливо вылепленными губами.
– Не может быть, чтобы все мечты сбывались сразу.
Наше с Даней прекрасное времяпрепровождение длилось ровно три дня. За это время мы ни разу не выходили из дому. Курьеры по доставке еды и не только протоптали к Даниной квартире уверенную дорожку. Мы ели, пили, смотрели сериалы. Разговаривали. Любили друг друга.
Мои контакты с внешним миром ограничились новогодними поздравлениями родителям и перепиской с Ксю. Над фразой «Твой брат - сексуальный маньяк» я долго хихикала. Какой чудесный Новый год. Когда счастлив не только ты, но и близкие тебе люди.
А на четвертый день приехал Олег Анатольевич. Совершенно, кажется, не удивился моему присутствию в квартире сына. Я к этому времени обзавелась стараниями Данила приличной домашней одеждой в виде симпатичного трикотажного спортивного костюма, истинное предназначение которого было в том, чтобы валяться в нем на диване.
Спустя две минуты разговора я узнала, что мужчины Доценко завтра улетают в Японию.
Они обсуждали детали поездки в гостиной. Я сидела в кресле тихонько и переваривала тот факт, что Даня завтра улетает. А я? А как же я? Я за эти дни разучилась думать окончательно. Я, словно очень сильно замерзший человек, просто отогревалась. И жадно предавалась всевозможным плотским удовольствиям. А теперь… теперь реальная жизнь вторглась в мою сытую норку.
Перед уходом Олег Анатольевич почему-то сказал мне: «Извините, Лиля». И добавил, что они постараются уладить все вопросы за неделю. Но может растянуться на две. И, коротко кивнув, ушел.
Мы с Даней остались в прихожей вдвоем. Я поняла вдруг, что он знал об этой поездке. Не мог не знать.
– Почему ты мне не сказал?
Вместо ответа Даня обнял меня и прижал к себе.
– Не хотел расстраивать.
– Я все равно расстроилась.
– Я вернусь. Самое позднее - через две недели. Ты будешь меня ждать? – он заглянул мне в лицо.
Я кивнула. Что я еще могла сделать?
– Привезешь мне подарок?
– Обязательно. Ты будешь меня ждать… здесь?
– немного неуверенно спросил Данил.
Я покачала головой. Без Дани его квартира – просто чужая квартира. Да и неправильно это как-то.
– Я домой поеду. Родители… родители волноваться будут.
Они, кстати, завтра возвращаются. Вместе с Чарли. Все одно к одному.
Данил снова обнял меня и начал раскачиваться.
– Я тебя люблю… я тебя люблю. Помни.
Я на какое-то время замерла в его руках. А потом поняла, что сейчас окончательно расклеюсь, и решительно взяла Даню за руку.
– Пошли паковать твой чемодан!
Я решительно отказалась ехать в аэропорт. Даня не стал настаивать. Мотивировав это тем, что мне надо больше отдыхать, посадил меня утром в такси, поцеловал на прощанье и шепнул: «Я. Тебя. Люблю. Напиши, как доберешься. Не забывай пить таблетки». Я лишь кивнула. Я пыталась думать. Пыталась вернуться в реальный мир. Понять, что мне дальше делать. И как вообще жить. Такие, в общем, нетривиальные задачи для человека, который тридцать первого декабря стряхнул голову, а потом три дня предавался всевозможным плотским радостям.