Увидеть лицо - 2
Шрифт:
— Но ведь Але удалось это сделать! — сказал он, вспомнив, как Алина растаяла в воздухе, словно дух. Лешка закурил и насмешливыми прищуренными глазами посмотрел на него сквозь струйку дыма.
— Она другая, ты ж знаешь! Выскользнула, как змея в щель клетки, но для вас, мои драгоценные, щели в моей клетке слишком узкие!
— Значит, щели все-таки есть?
Лешка сделал в воздухе пальцами затейливый жест, словно вворачивал электрическую лампочку.
— Это просто образное выражение. Так или иначе, забудь о ней! Она бросила вас и сбежала. Скорее всего, она уже давно дома, в своей маленькой серой жизни. Что ж, ее не в чем упрекнуть, она поступила
— Я тебе не верю!
— Отчего же? — Лешка улыбнулся, потом приставил ладонь ребром ко рту и закричал, поворачивая голову в стороны. — Аля?! Аля?! Где ты, милое дитя?! Выходи! — он опустил руку и снова улыбнулся. — Нету. Думаешь, она сейчас сидит в реальности в компании ваших храпящих тел и исходит потом от напряжения, пытаясь что-нибудь придумать? Не-а. Спроси себя, зачем это ей надо? Вы ведь ей никто. Просто случайные попутчики. Она еще могла бы попытаться что-то сделать ради Воробьева — парень хоть и калека, но ей явно приглянулся… а вот ради вас…
— Где остальные?!
— О, очень далеко, — Лешка взъерошил свои волосы и посмотрел в потолок. — Далеко и давно. И им там хорошо, уверяю тебя. Я ведь не садист.
Жора искренне рассмеялся, точно Лешка только что отлично и со вкусом пошутил. В сущности, так оно и было.
— А кто же ты?! Ангел с крылышками?!
— Я творец, — очень серьезно ответил паренек. — Разве бога обвиняют в том, что что-то происходит? Просто таков порядок вещей. Люди умирают — так или иначе. Как и твоя мать.
Жора внутренне напрягся, но его лицо осталось безмятежным.
— Я атеист, как большинство программеров. Я верю в науку. Например, в психологию, согласно которой ты, Леха, полный псих! Тебя нужно лечить. Желательно ампутацией. И начинать с головы.
— Надрывный юмор, — Лешка уважительно покивал. — Понимаю. Но ты заговоришь по-другому, когда проснешься совсем в другом мире. Хочешь снова стать большим, сильным и красивым? Деньги, уважение… Все бабы твои будут! Может, внешность Рока тебе уже не по душе, так я сделаю тебя, кем захочешь. Хочешь, Арни Шварценнегером образца восьмидесятых?
— Тьфу! — только и сказал Жора. Лешка усмехнулся.
— Можно обратиться и к отечественным звездам. Певцов, Домогаров… О! Молодой Сергей Юрский! Во красавец был! Хочешь?!
— Какой смысл отправлять нас в рай, если ты всегда любил наблюдать за адом? — спросил Жора, постукивая пальцами по столу. На лицо Лешки внезапно набежала тень, и Жора почувствовал, что вопрос ему неприятен.
— Скажем, на ад я уже насмотрелся. Интересно, как вы поведете себя в раю. Подумай, Жор. Ты единственный, у которого я буду принимать заказы. Недаром бедняга Гершберг назвал тебя смышленым малым. Ты не только смышленый, но и интеллигентный, и с тобой единственным из всей вашей компании интересно беседовать. Воробьев и Кривцов и говорить-то толком не умеют — сразу в драку… если удается. Евсигнеев — просто тупой сумасшедший ублюдок! А прочие слишком быстро раскисают и вообще не способны на что-либо. Высказывай пожелания, Жор. Представь, что я — волшебник.
Жора посмотрел на свою мятую футболку, потом на руку с пожелтевшими от никотина пальцами и рассеянно произнес:
— Глупости все это! Сны — всего лишь сны. Они ничего не значат. И этот сон — тоже.
— Неправда, — Лешка неожиданно смял недокуренную сигарету в кулаке, потом разжал испачканные пеплом пальцы, и с его ладони вспорхнула большая
Жора пристально посмотрел на него, потом провел рукой по редеющим волосам и насмешливо произнес:
— Рыбке все равно, в каком аквариуме плавать, Леха. Это все равно будут всего лишь аквариумы. Реки тебе не создать. Рано или поздно я пойму, где я и что со мной происходит на самом деле! Думаю, тебе проще меня убить. Мне от тебя ничего не нужно.
— Ну и очень глупо! — заметил Лешка с искренним огорчением. — К счастью, выбираю здесь я, а не ты! А аквариумы, сударь, бывают очень разными. Ты поплавай вначале, а потом скажи — хочется ли тебе попасть в реку.
Он резко вскочил, одним прыжком оказался возле кресла Жоры и встряхнул его за плечо:
— Э-эй! Не спи!
Жора вскинул голову и непонимающе огляделся, и тогда Виталий снова встряхнул его за плечо.
— Не спи, говорю! Кунять в день собственного триумфа — это уже перебор! Наверное, ты выпил слишком много шампанского! — он кивнул на пустой бокал в Жориной руке. Вершинин усмехнулся и поставил бокал на поднос подскочившего к нему официанта. Олег, сунув руки в карманы потертых джинсов, которые он принципиально не желал менять на шикарные брюки, хотя вполне имел такую возможность, усмехнулся.
— Шампанское! Никогда не понимал, что люди находят в этой шипучей кислятине! Пиво — вот что должны пить настоящие мужики! Даже художники!
— Кривцов! — сердито сказала Алина, обернувшись и раздраженно дернув обнаженным плечом. — Бога ради, перестань вопить на весь зал! Ты пугаешь иностранных граждан и мешаешь даже мне!
— Что пардон, то пардон! — отозвался Олег, сдвигая кепку на затылок, потом оглядел длинный зал, на стенах которого расположились бесчисленные картины, созерцаемые толпой тихо переговаривающихся людей. — Не, Жорка, вынужден признать — выставка что надо! Классные картины! И очень, очень много эротики! — он причмокнул губами, словно ребенок, с удовольствием сообщающий, что в мороженом очень, очень много шоколада. — А ты всех девушек с натуры рисовал? Слушай, познакомь хоть с одной, а?!
— Если б все мои критики были настроены, как ты, я б уже был звездой мирового значения! — Жора засмеялся, с обожанием глядя на друзей. Виталий похлопал его по плечу.
— Для нас ты всегда будешь звездой мирового значения, старик! Если б не ты, нас бы тут сейчас не было! Если б ты не смог проснуться и не прихлопнул бы этого урода… бог его знает, в какой психушке мы бы все сейчас обитали!
— Если бы вообще обитали! — вставил Петр, прихлебывавший шампанское, словно воду, и Жора нахмурился.