Увидеть лицо
Шрифт:
— Да, — пробормотала Алина, отворачивавшаяся от окна с выражением на лице «что-это-было?», — постирал бы что-нибудь.
— Только у меня здесь есть право на дурацкие шутки! — сердито отрезал Олег, потом вопросительно посмотрел на Виталия. — Я так понимаю, все уладилось, и мы продолжим нашу милую болтовню?
Виталий кивнул, потом посторонился, пропуская Алину в коридор.
— Просто нервы уже у всех ни к черту в этом доме.
— Ну, я так и понял.
Выйдя в коридор, Алина взглянула
— Ты не берешь свой меч? — спросил Виталий.
— Его лучше взять тебе, — ответила девушка, не поворачиваясь в его сторону. — И вернуть на место. Иначе ведь тебе придется всем выдать оружие. Они этого потребуют.
— Только не это!
— Вот видишь. Но кинжал я тебе не отдам и буду очень признательна, если ты никому о нем не скажешь.
— Ладно. Только постарайся не запустить им кому-нибудь в лоб… во всяком случае, без веских на то оснований.
— Я буду паинькой. А если появятся веские основания, вначале попрошу у тебя письменное разрешение с печатью.
— Подмахну легко! А теперь пойдем, продолжим наши многосерийные разбирательства.
Его голос чуть дрогнул, и Алина отчетливо поняла, что ему вовсе не хочется ни в чем разбираться.
Ей и самой не хотелось.
Алексей выбрал себе ярко-синий хаусбол, взвесил его на руке, закрепил пальцы в отверстиях, покачал рукой, а потом резко послал шар вперед. Шар с гулом покатился по дорожке и врезался в кегли, сбив их все разом.
— Страйк! — кисло констатировал Олег, подбрасывавший на ладони бильярдный шар. — Поздравляю.
— Чего? — переспросил Алексей, оглядываясь. Кончик его носа был заклеен пластырем из его же собственного запаса, и в целом внешне Евсигнеев уже начал напоминать неудачливого боксера.
— Страйк, говорю. Сбивание всех кеглей разом, — пояснил Олег. — Боулинговый термин.
— Не слыхал, — пробормотал Алексей, наблюдая, как «грабли» убирают кегли с дорожки. Алина, пристроившаяся на маленьком диванчике, передернула плечами и потянулась за сигаретой. Сидевшая рядом Кристина с опаской посмотрела на нее и передвинулась еще чуть-чуть, хотя и так занимала самыйсамый краешек дивана. — Елки, так и будем кочевать из комнаты в комнату? А что делать, когда в каждой будет по покойнику?.. вернее, по луже крови?
— Заткнись! — пискнула Логвинова, уже не знавшая, кого ей бояться. Алексей осклабился.
— Нервишки?!
— Хватит! — Олег стукнул кием об пол. — Начнем с того, на чем закончили! Аля, что ты имела в виду, когда сказала, что мы сами создали этот дом?
Виталий, сидевший на широком подоконнике и обозревавший
— Может статься, что и не только… — начала Алина, но тут же мотнула головой. — Ладно, пока только дом… Начнем с паука…
У Марины, сидевшей на кожаной банкетке, вырвался полусмешок-полустон.
— Я уже не буду в очередной раз пережевывать тот факт, что здесь появились вещи, которые мы желали бы видеть или иметь, и вещи из нашего прошлого, наши грехи и наши страхи. Важно еще и то, как и какими они появляются. Марина до смерти боится пауков и при этом совершенно уверена, что паук — это насекомое с четырьмя глазами, шестнадцатью ногами и клыками, как у кошки. Вряд ли она когда-нибудь внимательно рассматривала паука, чтобы толком знать, где у него, чего и сколько.
— Упаси боже! — сказала Рощина, разглядывая свои ногти.
— И надо же, какое удивительное совпадение — здесь появляется именно такое чудовище. В природе такого не существует… для нас, но он есть, по-тому что Марина считает, что именно так выглядит паук. Это ее страх, ее вещь. Вы видели часы Бориса — часы которые шли без механизма. Моя электрическая подвеска, которая, как безоговорочно утверждают Олег и Виталий, никак не может работать, но, тем не менее, преспокойно работает, потому что я считаю, что она устроена именно так и поэтому должна действовать.
— Подтверждаю, — сказал Олег и поднял руку, потом ловко провернул кий в пальцах. — Далее. Лампы в коридоре, в холле и в Светкиной комнате — особенно в Светкиной комнате — там их целое море. Помните, как она боялась темноты?
— Ее страх, — пробормотал Жора себе под нос. — И ее вещь.
— Я проверил — они даже не подсоединены к проводке. Просто так висят на потолке и на стенах плафоны с лампочками.
— Не нужно особо напрягаться в дедукции, чтобы предположить, что бедная Света вряд ли смогла бы сама подвесить лампу, уж не говоря о том, что она не разбиралась, как чего работает, — заметил Виталий и щелчком сбил пепел в стоящую возле его согнутой ноги пепельницу.
— Но они же горели, — Марина подняла голову. — Она показывала мне свою комнату… позавчера.
— Уже нет. Кстати, газовая плита на кухне теперь тоже не работает. Между прочим, там даже нет газовой трубы.
Жора ударил кулаком по своей раскрытой ладони.
— Как мы не заметили этого раньше?!
— Раньше нам было не до газовых труб! — Петр вздохнул. — Но я все равно ничего не понимаю! Можете меня хоть на хр…
— Петя, не развивай, мы поняли! — Виталий отмахнулся. — Дальше. Перестали работать телевизор и видик.