Увидеть море
Шрифт:
– Я забрасываю сети каждый день, — начал я, наяривая, беспокойный риф.
Люди слушали с интересом. Лица стали серьезными.
– …мы всё успели, и осталось лишь одно: увидеть море, увидеть море…увидеть море-е-е-е….
– я протянул последнюю ноту и энергично несколько раз ударил по струнам, зажав фа-диез минор.
Кода.
В комнате на секунду воцарилось молчание.
– Ну, вот как-то так, — смущенно протянул я.
– Вообще круто, Пашка! Я тебя люблю! — воскликнул порядком датый Кирилл, фамильярно
– Действительно, высшая вещь! — изумленно сообщил Шорохов. — Не ожидал.
– Класс! — поддержал Макс, — учитесь, как песни писать надо, олухи!
– Да это не он написал, — воскликнул один из местных, смахивающий на спивающегося барда.
– Эээ… как-это? — оторопело улыбнулся я, — а кто тогда?
– Тогда у тебя ещё должны быть такие песни, — упрямо сказал антибард. — Пусть другие свои песни споёт, я сразу скажу, сам или не сам тогда, — обратился он к остальным.
Собравшиеся зашумели, но никто не был против послушать ещё. Я спел Дьявола, Расстояния и студенческий хит Кофе с коньяком. Народ фанател, и пуще всех тряс бородой скептический бард.
– Вот теперь верю, теперь верю! — вопил он, размахивая кружкой с пивом.
– И все-таки, Увидеть море — самая крутая у тебя вещь, — сообщил Макс, чокаясь со мной граненным стаканом.
– Да я согласен, — благодарно кивал я, — это ж моя последняя вещь, несколько дней назад написал.
– А давай ещё раз Увидеть море, — вклинился Шорохов, дыша перегаром.
– Подождите, — воскликнул вдруг Макс. — Я хочу это записать! Садись сюда! Надевай наушники. Тихо все!
Передо мной вырос микрофон с черной сеточкой, предотвращающей аспирацию. С двух дублей песня была записана. Я стал кумиром вечера и исполнял свой народный хит раз пятнадцать.
Где-то в полночь Шорохову позвонили. Поговорив, он нервно возбудился и замахал руками.
– Так, все слушаем сюда, счас едем на «Надежду» лабать с моей бригадой, — прокричал он так, что вены на его мощной шее вздулись, а глаза выпучились.
– Гитару брать? — озабоченно спросил я, понимая, что «увидеть море» нам придется сегодня ещё не раз.
– Не надо, — усмехнулся Шорохов. — Там всё есть.
Девушки, а с ними и большая часть парней отсеялись. Кто-то уже был слишком пьян, чтобы куда-то ехать, а кому-то было завтра с утра на работу.
– Нам можно, — успокоил меня Черешнев. — Мы в командировке. Да к тому же когда ещё ты попадёшь на медеплавильный завод.
Если бы изнеженных голливудских актёров можно было заманить в этот антигуманный край, то снимать «Властелина колец» Джексону нужно было бы здесь. На «Надежде».
Подъехав на территорию на двух такси, мы надели каски и дыхательные маски, выданные Шороховым, и вступили на эту поистине впечатляющую территорию Мордора. По огромному высотой с многоэтажный
Никакие тангарские гномы не построили бы того, что строили советские люди!
– Что? Впечатляет? — улыбнулся Миша, наслаждаясь произведенным эффектом. — Вот тут я работаю!
– Пойдем в каптерку. Сегодня у моего товарища день рожденья, — махнул нам рукой Шорохов, — только под ноги смотрите и голову берегите.
Мне было неловко, что мы пришли на день рожденья без подарков, без бутылки и без гитары. Но как только мы вошли в «каптёрку», я понял, что опасения мои были напрасны. Мало того, что в этом весьма цивильном помещении все было в порядке с едой и выпивкой — это была настоящая реп база с барабанами, усилителями и комбиками.
– Мы здесь репали с моей первой группой, — пояснил Миша.
– А вы тут в Норильске умеете жить, — радостно засмеялся я.
– А ты как думал? — подмигнул Шорохов.
Домой мы возвращались на такси под утро, измотанные, но довольные.
– Ну, как тебе было «джемить» под потолком работающего медеплавильного цеха? — хмыкнул Черешнев.
– Да уж, — согласился я. — Похоже, не зря приехали все-таки.
– Кстати, — довольно хохотнул вдруг мой коллега. — Я понял, откуда у тебя такой переводческо-поэтический дар образовался.
– Ну-ка, — заинтерсовался я.
– Ты фонетику на третьем курсе сдавал?
– Ну, канеш.
– Так там это стихотворение мы все к зачету готовили. На интонирование. Роберт Бёрнс «Май харт». Вот оно и въелось у тебя в подсознание, так что ты его в оригинале автоматом и выдал.
– Аааа! — я хлопнул себя по колену и захохотал, — Семён Семёныч!
Эпизод 33: Since youve been gone [7]
7
Поскольку вы были ушли (англ.)
Двадцатидвухлетний переводчик Лёва сидел за своим рабочим столом, подперев щёку правой рукой и уставившись в документ, открытый на экране ноутбука.
Его выражало крайнюю степень сосредоточенности.
– Привет, парни, — сказал по-английски запыхавшийся Джон Физзинг директор проекта с австралийской стороны. — Лео, пойдем срочно — нам нужна твоя помощь с переводом!
Лёва даже не повёл бровью, продолжая изучать документ на экране.
– Это ненадолго, — смутился Джон, — потом допереводишь свой документ.