Увидеть море
Шрифт:
– Павел, зайдите ко мне, пожалуйста, — услышал я за спиной гнусавый голос и обернулся. На пороге своего кабинета стояла г-жа Шваль, улыбаясь фальшивой слащавой улыбкой, отчего её слегка лошадиное лицо приобрело жутковатое выражение.
– Павел, вы очень хороший переводчик, — сразу взяла быка за рога Шваль.
– Увольнять будете, тётенька? — безошибочно определил я.
– Не увольнять. Нет, — ещё более доброжелательно заулыбалась она, проигнорировав фамильярность. — У проекта сменился руководитель, и я вынуждена сократить несколько сотрудников. К сожалению, проект не
– Понятно. Скрипач не нужен, — вопреки суровости момент я чувствовал прилив веселости, — а может, просто продадим Лексус? Купим Волгу! Отличная представительная российская машина! И экономия проекту несравнимо большая выйдет!
– Павел, мы уже все решили, — посуровела Сильви. — Не беспокойтесь, вам выплатят компенсацию за три месяца.
Обсуждать что-то далее было бессмысленно. Подписав необходимые бумаги и сердечно попрощавшись с другими уволенными коллегами, я отправился восвояси.
– Давай, Борис, держись, — похлопал я по плечу водителя, единственного пережившего репрессии.
– А чо мне держаться, — лениво ответил Борис, — та или другая, а один хрен свои задницы сами возить не будут. Мимо нас тенью мелькнул Густопсинников, тревожно поспешивший в кабинет Сильви.
Я задержался ровно настолько, чтоб услышать через минуту его негодующий тенор: «Это неслыханно! Не вы меня сюда приглашали, не вам и увольнять!»
Дверь открылась, и он также рысцой пронесся обратно, бормоча проклятия и гневно посверкивая очечками.
– Зик транзит глория мунди [6] , - резюмировал я ему вслед.
Водитель Борис глубокомысленно пожал плечами и сплюнул в Анин фикус.
Окинув офис прощальным взглядом, я неохотно шагнул за дверь, где меня ожидала безработица и неизвестность.
Эпизод 32: Увидеть море
Яркий солнечный луч медленно и неотвратимо приближался к кровати, пересек подушку и упал на лицо темноволосого молодого человека с внушительным носом и трёхдневной щетиной на лице. Несколько секунд ничего не происходило, грудь спящего мерно поднималась и опускалась. Наконец, размеренный ритм дыхания нарушился. Веки затрепетали, глаза приоткрылись и немедленно зажмурились.
6
Зик транзит глория мунди — «так проходит слава мирская» (лат.)
– Хмм… — сказал Паша (а кого ещё вы ожидали встретить на страницах этого романа?), потянулся и зевнул.
Глянув на часы, добытые неправедным трудом в далеком флоридском супермаркете Маршалл, я узрел, что сутки уже вовсю размотали свою двадцатичетырёхчасовую пружину и подбирались к полдню.
Перевернувшись на живот, вытащил из-под кровати ноутбук, открыл крышку и ткнул мышкой иконку «Интернет соединение». Модем тут же отозвался дружелюбным чириканьем.
Весь вчерашний вечер я посвятил традиционному обряду рассылки резюме, откликаясь на любые мало-мальски пригодные вакансии, и теперь с чувством легкого азарта и любопытства, словно
Предвкушение тут же сменилось разочарованием — в сети гугл-мэйла было пусто: лишь мелкими пескариками бились пара спам-объявлений и черной жабой таращилось письмо от компании Росмоспромхоз, сообщающее, что его руководство «не готово сделать мне предложение о приеме на работу».
Дерьмово. На долбаный Росмоспромхоз возлагались большие надежды. После удачного, как мне казалось, собеседования я настолько убедил себя в том, что получу работу уже до конца недели, что даже занял денег под будущую зарплату.
Третий месяц безработицы! Пожалуй, рекорд у меня. Каждый вечер я закидывал сети в интернет, и каждое утро вытаскивал только всякий мусор.
Подоткнув под спину подушку, я облокотился о стену, достал из-за кровати гитару и начал гонять мрачный напряженный риф.
– Я забрасываю сети каждый день, а вытаскиваю только всякий мусор…на-на-на…йе-йе… хмм… — начало мне понравилось, я ощутил прилив вдохновения.
«Этот мусор проверяет мои документы, ускоряя мой неровный ритм пульса», — удачно вышло ввернуть про свой московский гастарбайтерский статус.
Я пропел получившийся куплет несколько раз, пока горло не пересохло окончательно. Отложив гитару, прошлепал босиком до холодильника. После секундного колебания отринул молоко, кефир и рассол, но не отринул томатный сок.
Томатный сок — залог настоящего творческого настроя, который абсолютно необходим для создания любого мало-мальского хита. Но это, конечно, только при наличии кусочка лимона, нескольких капель Табаско и пинты охлажденной водки.
Всё это у меня было.
В общем, как пишется порой в пиратских романах, «он потянулся за кефиром и нечаянно смешал себе Блади Мэри». Да! Пить по утрам — прерогатива безработного!
Глоток жгуче-бодрящей смеси, и поэтический Пегас рванул галопом.
«Каждый день я просыпаюсь больной от того, что утро — это, как расплата… э-э-э… за весёлый дивный вечер, что казалось, будет вечным, а, оказалось — расслабляться рановато», — ваял я.
Агрессивный куплет был закончен после второго коктейля. Алкоголь основательно впитался в мои жабры, и наступило блаженное ощущение. Стало казаться, что всё будет непременно хорошо, что я талантлив и удачлив, а текущие проблемы — лишь досадные нюансы, добавленные в мою жизнь для остроты, как щепотка перца в томатный коктейль с водкой.
«Но когда-нибудь закончится игра, придет последний час, мы проиграем в споре», — прибавил я романтической грустинки и ностальгии по неизведанному. И, вспомнив любимый фильм всех романтиков и неудачников «Достучаться до небес», продолжил, — «и, как в кино, тебе захочется тогда купить текилы и увидеть море».
Карандаш летал по блокнотному листку, один за другим я брал аккорды, чтобы найти то самое звучание, которое дребезжало в голове. Через полчаса песня была готова. Выдержав пятиминутную паузу, я взял гитару и пропел её от начала до конца, наслаждаясь отличной акустикой сталинской кухни. Получалось совсем неплохо. Мне срочно понадобилось показать хит кому-нибудь ещё.