Увидимся в аду
Шрифт:
— Дорогой Бог… — Она запнулась. — Уважаемый Бог. По наблюдениям за последний квартал…
И тут Машу понесло. Она вещала, как новостная программа. Сдержанным тоном, в официальном стиле, но в то же время не без надрыва пересказывала наблюдения за человечеством. Минут через пятнадцать Маша подняла на Иисуса глаза и взвизгнула, разозлив соседку — бабку в вязаном пальто и платке.
— Чё орешь-та? — заверещала бабка. — Ты ж не на дискатеке! Ходят тут всякия, голву не прикрывают, штаны понапялили! Ни стыда ни совести! Мерзавка!
Маша быстро удалилась, не обращая
НАТАША, 15.21
Грета встретила Наташу у Магды. Ведьмы, посовещавшись, решили, что на чердак к Марату Игоря лучше не водить — слишком уж там все таинственно. Ради такого случая Магда одолжила свою шикарную квартиру — чтобы астрологиня из Германии выглядела солидно. Роль психолога играла Грета, а Магда изображала ассистентку (главным образом потому, что гадалка-психолог неточно представляла, что где лежит в чужом кабинете).
Девицы мучили Игоря часа три. Наташа извелась, меряя шагами квартиру. Наконец все трое — немного взмыленные и уставшие — выбрались из комнаты. За спиной Игоря Магда подмигнула Наташе и подняла вверх большой палец. Наташа рассыпалась в благодарностях и поехала домой, где ее ждала Маша. Игорь, к ее удовольствию, не выказал ни малейшего желания сходить в ресторан или попить кофе у нее дома.
Открыв квартиру, Наташа застала подружку в коридоре. Маша надевала туфли.
— Я вас из окна видела, — пояснила она. — Пошли быстрее, чего время терять.
Время терять они не стали и спустя двадцать минут уже вернулись в Магдин пентхаус.
— Что я могу сказать?.. — Грета откинулась на спинку дивана и взяла распечатанные на компьютере листы. — Кроме того, что я сама уже почти в него влюбилась… Какой мужик, а?!
Маша с Наташей на нее цыкнули, Грета прекратила сожалеть о том, что не она первая встретила Игоря.
— Он не безнадежен. Он жаждет перемен, но еще и сам не знает — каких. Романтический идеал… — Грета зашуршала бумагой.
Выбрав нужный, протянула девушкам листки.
— «Он мечтает о красавице с длинными темными, уточняю — шоколадно-коричневыми волосами, — прочитала вслух Маша. — Лицо — нежное, овальной формы. Губы — пухлые, розовые, чувственные. Глаза — большие (не слишком), карие, с длинными ресницами. Рост — приблизительно метр семьдесят пять. Вес — килограмм пятьдесят шесть — пятьдесят семь. Грудь — от второго до третьего. Сложение спортивное, но женственное. Дальше — больше. Эта девушка должна быть успешной — ну, не то чтобы она должна быть нефтяным магнатом, но желательно, чтобы она преуспевала в любимом деле. Разумеется, она должна быть хорошо образованна — не в смысле красного диплома, а разносторонних знаний о жизни, об искусстве и так далее. Она не должна мыслить штампами — на все у нее обязано быть собственное, яркое и занятное суждение»…
Маша и Наташа помрачнели — они не ожидали, что Игорь окажется таким придирчивым и требовательным.
— Это только начало, девочки, — съехидничала Грета, заметив их растерянность. —
Наташа сидела приоткрыв рот. Маша задумчиво теребила кончик носа.
— Вот… твою мать! — воскликнула наконец Наташа. — Я-то, дура, надеялась, что он мечтает о тихой сельской жизни где-нибудь под Воронежем с милой, преданной, но недалекой женушкой, которая будет считать его богом.
— Да-а-а… — пришла в себя Маша. — Я, в общем, тоже рассчитывала втюхать его какой-нибудь сладкой девочке лет двадцати, чей папа — миллионер, и что они будут жить-поживать в окрестностях Лондона… А тут такой запрос…
— Ладно, не отчаивайтесь, — вмешалась Магда. — Есть и положительные стороны. Он готов все изменить, начать жизнь заново и хочет быть достойным своей избранницы. А во-вторых, у меня есть одна чудесная программка, в которой вы найдете все, что требуется.
27 мая, 23.00
Квартира Наташи
Компьютер думал уже который час. Иногда он выкидывал маленькие окошки с надписями: «Надоело!», «Хочу перезагрузиться!», «Я устал!», «Офигели вы все, что ли?!» А когда Маша с Наташей возмущались медленной работой, угрожал: «Сейчас как зависну, будете знать!» Девушки тут же принимались гладить монитор, заискивающе улыбаться и приговаривать: «Наш хороший, наш самый умненький, наш молодец!»…
— Слушай, а как мы его влюбим? У нас всего десять дней! — расстроилась Маша. — Наверное, все это безнадежно…
— Бог создал Землю и все дерьмо за семь дней, — строго произнесла Наташа. — Так неужели мы не заставим какого-то мужчину за целых десять дней полюбить женщину? Ты слышала о любви с первого взгляда?
— Слышала, но не видела, — буркнула подруга. — Ты вот себе представляешь, как люди влюбляются?
— Ну, ты же Игоря любишь, — напомнила Наташа.
— Это другое! Пойми! — Маша вскочила с дивана и заметалась по комнате. — Мы двести лет не видели живого, из плоти и крови мужчину, мы жили в дыре, нас терзало уныние, мы… Это все по-другому. Я знаю лишь то, что я первый раз открыла для себя радости плотской любви…
— Выражайся попроще, — посоветовала Наташа.
— Да ну тебя! — фыркнула Маша. — Я тут смотрела один журнал… Короче, у нас что-то вроде курортного романа. Пылкая страсть, безумная влюбленность, но ничего серьезного. И это не то, что нам нужно. Об этом я только в книгах читала — о том, что сразу же, как видишь человека, понимаешь… вернее, не понимаешь еще, а только чувствуешь… и даже чувствам своим не доверяешь… что он — это вся твоя жизнь, и не можешь отвести взгляд, и хочешь стоять рядом, говорить с ним, видеть, как он улыбается, как смотрит на тебя, как пьет, как ест, как чешет нос…