Увидимся во вторник
Шрифт:
– Это ужасно, – ответила она. – Это означает, что придется проверять больше комнат на предмет случайных нарушений в состоянии опьянения, и больше парней будут проникать на наш этаж после закрытия. Зато комната возле нас остается пустой, и если я вдруг захочу заняться с кем-нибудь сексом, то с удовольствием воспользуюсь ею, вместо того, чтобы просить тебя выйти погулять.
– Как удобно! – засмеялась я и опустила на глаза очки. Я решила было спросить ее, какой график она предпочитает на этой неделе, но красноречивый звук прибывшей футбольной
Все тут же принялись хлопать и скандировать «Да здравствует Питт!» и вторую речовку, которой я старалась избежать ранее. А затем, как обычно, поднялись крики: «Боже мой! Боже мой!» – словно мы были на настоящей игре и эти игроки не сядут завтра с нами за парты.
– Кажется, моя очередь, – сказала я официанту. – Два шарика с арахисовой помадкой, с собой.
– Ой, да ну! – Надира схватила мою чашку с мороженым и потянула меня на лужайку. – Побудь со мной. Всего часик.
– Не-а. – Я забрала свою чашку и покачала головой, и в этот момент наш звездный защитник, сам мистер Самодовольство, снял свою футболку и метнул одному из своих друзей футбольный мяч из мороженого.
Насколько я не хотела признавать, настолько же я не могла отрицать то, что Грейсон Коннорс чертовски сексуален. Положа руку на сердце, он действительно выделялся, и когда он проходил мимо, на него все оборачивались. У него были потрясающие глаза цвета морской волны. От его белоснежной улыбки с ямочками на щеках могли промокнуть трусики у любой женщины, а того, что касалось его тела – шести кубиков твердого, как камень, пресса; черной татуировки, змеящейся по его левой руке, и, по слухам, «огромного члена», – хватало для того, чтобы его оценивающе окидывала взглядом любая девушка.
Его репутация же была прямо противоположной. За все годы моего пребывания здесь я столкнулась с ним всего один раз – обменялись приветствиями, когда вместе ехали на позднем автобусе. Но я слышала множество историй, из-за которых хотелось обходить его стороной: начиная с «После каждой игры он трахается с новой девушкой», «Он посетил больше «кисок», чем любой из докторов отделения женского медицинского кампуса» и заканчивая моим любимым «У него девять дюймов, и он об этом знает».
– Боже, мои яичники чуть ли не взрываются, когда я гляжу на него, – восхитилась им Надира. – Как в одном парне может все быть настолько идеально?
– Он не идеален. – Я засунула в рот целую ложку обсыпки. – Он кобель.
– Нет, это по слухам он кобель. Возможно, он из тех парней, которые проводят тебя до машины, поцелуют в щечку и нежно займутся с тобой любовью.
Я окинула ее озадаченным взглядом.
– Шучу! – рассмеялась она. – Ну а если бы не его репутация и ты бы знала, что никто этого не узнает, переспала бы с ним? Только честно.
– Честнее не бывает, – усмехнулась я. – Нет, не переспала бы.
– Шарлотта ни с кем спать не будет. – Между нами возник наш общий друг Эрик. – Готов поспорить –
Надира расхохоталась, а я ударила его в плечо.
– Эрик, – произнесла я. – Не хочешь побыть полноценным старшекурсником, в отличие от Надиры, и сходить со мной на общежитскую вечеринку для первокурсников, которую я организовываю вечером?
Он взглянул на меня так, словно я говорила на другом языке.
– И ты не идешь?
– Шарлотта… – Он вздохнул и положил ладони мне на плечи. – Никто не идет на твою общежитскую вечеринку для первокурсников – даже сами первокурсники. Пожалуйста, присоединяйся к нам, нормальным студентам, в реальном мире. Сегодня у всех праздник. И у тебя в том числе.
– Ну, могли бы мы хотя бы…
Я замолчала, когда что-то ударило меня прямо по лицу. Что-то холодное и в то же время мягкое.
Я почувствовала, как меня обхватили руки Эрика, как он поправил мои солнечные очки. Затем я опустила глаза и поняла, что на меня напало – футбольный мяч из мороженого.
Какого черта?
Я наклонилась, чтобы поднять его, и тут же наткнулась на взгляд ошеломительно голубых глаз Грейсона Коннорса.
– Извини, – произнес он с искренним видом, забирая мяч у меня из рук. – Все нормально?
– Было бы гораздо лучше, если бы ты научился бросать.
– Ты шутишь, да?
– А похоже, чтобы я шутила?
– Он у меня! – крикнул он членам своей команды, а затем улыбнулся мне, протягивая руку. – Не могу понять, серьезно ты говоришь или нет, потому что на тебе очки, но я рад, что ты не пострадала. Я – Грейсон Коннорс.
– Не впечатлена.
Он рассмеялся и сделал шаг назад.
– Ну, ты явно с первого курса, так что к концу семестра, думаю, ты будешь более чем впечатлена мной.
– Сомневаюсь.
– Серьезно?
Прежде чем я ответила на это, один из членов его команды подбежал из-за спины и выхватил мяч.
– Слишком долго возишься, Коннорс! – Парень вернулся на середину площадки, но Грейсон не отвел от меня глаз. Он осмотрел меня сверху донизу, но больше ничего не произнес. Он просто подмигнул мне и отошел.
– Клянусь, я тебя иногда ненавижу, – проговорила Надира, понизив голос. – Ты все умудряешься запороть.
– Я что, должна была подлизываться к нему, как все?
– Нет, ты должна была представить ему меня, чтобы я могла это делать, – рассмеялась она. – Ты могла хотя бы сделать вид, что ты к нему неравнодушна, или пофлиртовать в ответ. Он же явно с тобой флиртовал.
Он со всеми флиртует.
– Попробую не забыть в следующий раз.
– Обязательно. – Она взглянула на свой телефон и тяжело вздохнула. – Похоже, в клубе будет только валет-паркинг. Вы как, хотите вернуться и подготовиться?
– Конечно, – сказали мы с Эриком в унисон.