Уйди с дороги, Грейнджер!
Шрифт:
Гермиона захлопнула книгу, всё равно ни строчки не прочла. Что за мысли, чёрт побери? Какой в задницу Малфой, нужно решать, что делать со Смитом! Найти его, что не составляло никакого труда, успокоить, сказать о том, что Малфой мудак конченный заставил её с ним целоваться. А не раздумывать над тем, что не хотела бы видеть рядом с поганым слизеринцем не менее поганую слизеринку.
Это похотливое животное играл с ней, как кошка с мышкой. Ещё и насмехался! Ублюдок.
Не хватало злости на него. Хотелось
Гермиона по природе своей не являлась мстительным человеком. Но благодаря Малфою, смогла испытать это чувство. И не только это. Не хотелось копаться, какие именно чувства пробудил он в ней. Одно чувство накладывалось на другое и преобразовывалось в огромный, смешанный сгусток пульсирующей энергии. В котором было слишком сложно разобраться.
Взорвался бы он уже ко всем чертям!
И всё равно, что будет дальше.
Гермиона собрала учебники и направилась в свою спальню. Нужно было подготовиться к завтрашнему дню, вот только мысли рассеивались и никак не соглашались сосредотачиваться на учёбе.
Святой Годрик, да что же это происходит?
Воображение рисовало такие картины, какие раньше бы показались совсем дикими. Учёба просто растворялась. Гермиона пыталась ухватиться за ту нить, которая вела к знаниям, но будто руки измазались в чем-то скользким, и она срывалась.
Срывалась в тёмную бездну. В бесконечный, окутанный тьмой, колодец. Сопротивление не имело смысла, её подхватывало и уносило.
Приглушённый голос где-то на заднем плане твердил, что она обязана очнуться.
Вот только не хотелось его слушать.
Она падала медленно. Хватаясь за воздух руками. И свет скрывался, вынужденно позволяя тьме взять над собой верх. И бледный круг света над головой смыкался.
Безвозвратно.
Гермиона, не дожидаясь подруги, заснула тревожным сном.
Вдыхала цветочный аромат, засыпая. И образ в голове искажался, плавно приобретая четкие очертания.
Она видела перед собой его.
Ухмыляющегося. Бледного. С острыми чертами лица. А взгляд серых глаз так усмехающе смотрел на неё…
И она растворялась.
Ей нравилось его лицо.
Такое светлое. И он был светлый во всём. Волосы, где чёлка спадала на лоб, чуть свисаясь, ведь он наклонялся перед её взором.
Он смотрел с нежностью, и это казалось просто нереальным. А глаза блеклым пеплом блуждали, окутывая волной нежности, желания, будто хотели забрать её.
И не отпускать.
Никогда.
И только глухой звук закрывающейся двери сквозь сон, напомнил ей о том, что это всего лишь иллюзии, пропитанные сладким сном.
***
— Нет, Джинни, это не из-за Рона!
На завтраке на следующий день Джинни устроила Гермионе допрос с пристрастием, а ей и так было тяжело вообще появляться в Большом Зале.
Она уже даже привыкла,
Было страшно смотреть в сторону стола пуффендуя, но Джинни шепнула, что Захария на завтраке отсутствует.
Гермиона облегчённо вздохнула:
— Хоть это и не правильно, но я хотя бы смогу спокойно позавтракать. Жутко проголодалась…
Не успела договорить, как зал наполнил звук сотни хлопающих крыльев.
— Ура, почта! Я заказала новый каталог мётел из магазина «Круглолётка». Гарри обещал мне купить новую метлу, — подпрыгивала на месте Джинни, ожидая свою сову.
Спустя мгновение, перед ней плюхнулся новенький журнальчик с изображениями мётел и разнообразной экипировки для квиддича.
Джинни, перелистывая одну страницу за другой восторженно охала, а сидящий напротив них Гарри весело наблюдал за своей девушкой:
— Можешь выбрать любую. Какая больше всего понравится, такую и купим.
— Я люблю тебя, — пискнула Джинни, увлеченно разглядывая разнообразные модели.
Так приятно за ними наблюдать. Гарри готов был потратить на Джинни любую сумму денег, лишь бы та была счастлива. А ведь она никогда ничего не просила сама. Всегда говорила, что ей стыдно. Но вот тут-то как раз была заслуга Гермионы.
Как-то раз Гермиона заметила, что Джинни стоит перед витриной магазина с модной одеждой и мнётся, внутрь не заходит. И смотрит на красивое красное платье влюбленным взором и вздыхает:
— У меня не хватит денег даже на половину этого платья.
— Почему ты не попросишь у Гарри? Ну или просто сходила бы с ним за покупками? — недоумённо спросила её тогда Гермиона.
Джинни уставилась на подругу, как на сумасшедшую:
— С ума сошла? Я не буду у него ничего просить! Что он обо мне подумает?
И после того разговора, Гермиона, не долго думая, рассказала всё Гарри. Почему-то захотелось донести ситуацию, как она есть. Потому что никто так хорошо не знал Гарри, как Гермиона. Ему дважды повторять не пришлось. С тех пор Джинни щеголяет в дорогих, самых модных вещах, Гарри её заваливает всякими безделушками, просто так отсыпает ей монет, и не терпит возражений, если та сопротивляется.
Гермиона гордилась им. Да и ей тоже. Они оба очень хорошие. И действительно достойны друг друга.
Размышления прервал негромкий хлопок. На тарелку с оладьями упала квадратная бархатная коробочка чёрного цвета. Небольшого размера, должна поместиться в ладошке.
Гермиона недоумённо уставилась на неё, как на бомбу замедленного действия.
— Гермиона, что это? — выглянула из-за журнала Джинни, с интересом смотря на коробочку.
— Не знаю, — с опаской глядя на коробочку, ответила Гермиона.