Уйти, чтобы вернуться
Шрифт:
– И где ты здесь музыку слышал? – Леона посмотрела по сторонам. – Да тут вообще ничего нет и людей не видно. Куда все подевались?
Андрей тоже огляделся. Переулок, куда они свернули, был совершенно пустым. Но он же явственно слышал доносившиеся отсюда танцевальные ритмы какой-то популярной европейской группы. Ну, не может быть такого, чтобы ему показалось. Или быть может он спутал неясный гул в голове с музыкой?
– Действительно, странно, – Маркин еще раз покрутил головой по сторонам и предложил:
– Давай пройдем до конца переулка, там, вроде,
Он, не дожидаясь согласия Леоны, взял ее за руку и потащил за собой. Спустя пятнадцать минут они были у ворот монастыря. Монастырь был очень старым, но заброшенным не выглядел. Наоборот, откуда-то из глубины двора доносились звуки поющей чаши вперемешку с чтением мантр. Было непривычно тихо и Андрей ясно слышал это однотонное бормотание. Он толкнул ворота и зашел внутрь, увлекая за собой Леону. Три двухэтажных здания стояли плотно друг к другу, образуя тем самым небольшой уютный двор. Посередине него находился алтарь с изваяниями бога Шивы и его жены Парвати. Перед ними лежал большой медный поднос с монетами мелкого достоинства в качестве подношения богам.
– У тебя есть монеты положить на поднос? – почему-то шепотом спросила Леона.
Андрей сунул руку в карман и вытащил несколько смятых рупий. Кроме рупий на ладони лежала визитка Мирана с написанным от руки адресом монастыря Дартун. Снова донеслись звуки поющей чаши, и они отразились знакомым гулом в голове, который он почувствовал еще на лестнице. Но теперь Маркин внезапно понял природу своего беспокойства, а также понял в какой монастырь он случайно забрел. Вот только случайно ли?
– Давай положим рупии на поднос и уйдем, – также шепотом продолжила Леона. – Что-то мне не по себе.
– А смысл? – Андрей усмехнулся. – Мы с тобой здесь оказались, потому что должны были сюда придти. Понимаешь, должны. Вот и пришли.
Напротив в здании открылась входная дверь и показалась фигура в длинном желтом плаще. Голова была наклонена и лицо человека было полностью скрыто под капюшоном. Андрей и Леона напряженно замерли. Фигура приблизилась к ним и, не дойдя двух метров, остановилась. Человек поднял голову и резким движением откинул капюшон. Андрей едва заметно вздрогнул, а Леона, не удержавшись, от неожиданности вскрикнула. Перед ними стоял Миран. Повисла пауза. Андрей первым прервал ее. Криво усмехнувшись, он спросил:
– Что за представление, Миран? Что все это значит?
Не обращая внимание на усмешку, Миран, глядя прямо в глаза, почтительно произнес:
– Просветленный Геле-лама ждет вас. Прошу следовать за мной, мистер Маркин.
– А она? – Андрей перевел взгляд на Леону.
– Геле-лама желает вас видеть одного. А женщина подождет в трапезной монастыря. Ее там ждут угощения. Пойдемте, мистер Маркин. Просветленный не должен ждать. Я не думаю, что это надолго.
– Хорошо, идемте, – Андрей повернулся к Леоне и сжал ее руку. – Ты не волнуйся, все будет нормально. Подожди меня в трапезной.
Они вошли в здание. Откуда-то из бокового помещения вышел монах и жестом пригласил
– Присаживайтесь, мистер Маркин. Меня зовут Геле-лама. Я настоятель этого монастыря. У меня к вам разговор.
Андрей сел на один из диванов, а на другом удобно разместился Геле-лама.
– Вы уже несколько дней в Непале. Каковы ваши впечатления?
Вопрос был задан со всей светской учтивостью, но Маркину хотелось есть и к тому же ему начала надоедать сама неопределенность ситуации. Но Андрей сдерживался, стараясь выглядеть бесстрастным. Он знал, что в странах, исповедующих буддизм, не принято показывать негативные эмоции собеседнику. Неконтролируемые эмоции всегда несут в себе немалый риск «потери лица» и для верующего буддиста нет ничего хуже этого. Андрей как можно незаметней сделал пару глубоких вдохов и медленно, четко выговаривая каждое слово, спросил:
– Скажите, как удобнее мне к вам обращаться?
– Существует две формы обращения ко мне – Просветленный или Геле-лама. Я думаю, вам предпочтительней называть меня Геле-ламой.
– Как скажите, – продолжил Андрей. – Видите ли, уважаемый Геле-лама, я чертовски проголодался и скажу вам честно, у меня в планах было поужинать где-нибудь в ресторане со своей женщиной, нежели делиться с вами впечатлениями о Непале, хотя, не скрою, я в восторге от вашей страны. Посему не могли бы вы мне без лишних предисловий сказать, что вам нужно от меня.
Геле-лама тонко улыбнулся.
– Я хочу вам сделать конкретное предложение, касающееся всей вашей дальнейшей жизни, но оно прозвучит завтра. А сегодня у меня с вами первичное знакомство, так сказать, вживую и беседа, носящая, на первый взгляд, отвлеченный характер, но имеющая все же прямое отношение к моему предложению.
– Боюсь, уважаемый Геле-лама, я сейчас не готов к беседе на отвлеченные темы, так как устал, – день был весьма насыщенным. Прошу меня извинить и понять правильно.
– Хорошо, – настоятель встал и, подойдя к окну, дернул за длинный шнур. Мелодично зазвенел колокольчик. Через минуту в комнату неслышно вошел Миран.
– Отвези мистера Маркина и его спутницу обратно в отель или куда он скажет.
Миран послушно кивнул. И, повернувшись к Андрею, Геле-лама добавил уже более мягким тоном:
– Я жду вас завтра здесь в монастыре после завтрака. Миран вас привезет. Приезжайте один без женщины. Будучи без вас, пусть она уделит внимание магазинам. Их в Тамеле много.