Уйти, чтобы выжить
Шрифт:
Купец как-то разом сник. Потом вздохнул и отошел в сторону. Володя положил руку на ручку двери и на мгновение замер, прикрыв глаза. Вздохнул, чуть улыбнулся, открыл дверь и вошел…
Аливия лежала на кровати, свернувшись калачиком и тихонько постанывая. Одеяло сбилось и сползло на пол. Служанка, сама бледная и в слезах, пыталась снова укрыть молодую госпожу.
Девочка увидела вошедшего и тут же радостно улыбнулась.
— Володенька!!! — Казалось, и боль ушла. Она соскочила с кровати и бросилась
— Аливия! — возмущенно вскричал Осторн, но девочка на крик не обратила внимания.
Володя, поставив чемоданчик, шагнул вперед и подхватил падающую девочку.
— Ты чего это, Кнопка, разболеться решила? — Сказал так, словно и правда девочке вдруг захотелось немного поболеть, и она это себе устроила.
Аливия возмущенно пискнула, но тут же охнула и схватилась за живот. Володя аккуратно положил ее на кровать и прикрыл одеялом.
— Ну-ну, не дергайся. Что тут у тебя, давай посмотрим?
Девочка снова улыбнулась сквозь боль и кивнула.
— Володя… ты пришел…
— Хм… А что, были какие-то сомнения? — Володя нахмурился и шутливо погрозил ей.
Девочка снова хихикнула.
— Нет. Но папа не хотел тебя звать.
— Мы его за это в угол поставим, — пообещал ей мальчик.
Аливия, видно, представила себе эту картину и рассмеялась, но тут же боль снова скрутила ее, и она застонала.
— Что здесь происходит? — В комнату вошел еще один человек с кружкой. — Больную нельзя тревожить.
Володя обернулся:
— Вы кто?
— Я? Я врач. Смею надеяться, лучший в городе!
— Ага. — Володя покосился на кружку. — А это что?
— Это? Лекарство! Я только что его приготовил… Эй, что вы делаете!
Но Володя уже отобрал кружку и понюхал.
— И что вы этим собираетесь лечить?
— Разлитие желчи, конечно! Вы сомневаетесь в моем диагнозе?
— Разлитие желчи? — Володя нахмурился. — Какое еще разлитие желчи? Вот что, — он решительно отставил кружку подальше и взял свой чемоданчик. — Мне не мешать!
После этого, не обращая внимания на вопли врача, достал из чемоданчика стетоскоп и ложечку. Повернулся к девочке:
— Ну-ка, снимай рубашку.
Аливия послушно откинула одеяло и, ничуть не стесняясь, стала раздеваться.
— Аливия!!! Князь! Что вы себе позволяете?! — воскликнул Осторн.
— Филипп, если кто попробует мне мешать, успокой. А ты ложись. Не сгибайся, выпрямись на кровати… понимаю, что больно, но постарайся. Помнишь, как загремела с дерева? И ведь не ревела, что же теперь плачешь?
— Но ведь я умираю! — Аливия вдруг заморгала.
— Умираешь? Это тебе кто сказал? Ну-ка, руки по швам, лежать и не пищать!
Аливия испуганно моргнула, но послушалась, озадаченно глядя на друга. Тот наклонился над ней. Позади раздались какие-то звуки,
— Я сказал «тихо», вы мне мешаете!
— Молодой человек уверен, что сумеет разобраться в болезни лучше меня, посвятившего искусству врачевания пятнадцать лет жизни? — едко осведомился врач.
— Посмотрим, — буркнул Володя и снова повернулся к девочке. — Аливия, я сейчас буду чуть давить на живот, а ты скажешь, где болит.
Володя наклонился и начал ощупывать живот.
— Больно… — застонала Аливия.
— Хм… Ясненько… Желчь… хм…
Он накрыл девочку одеялом и посмотрел на стетоскоп и ложку. Подумал и сунул их обратно в чемоданчик. Покопался там и достал небольшую капсулу, снова взял кружку, принесенную врачом.
— Так что же это?
— Это… — врач запнулся, — это средство от боли.
— Средство от боли? То есть это не лекарство от… как вы там сказали? Разлития желчи?
Врач нахмурился и пожевал губами.
— Это поможет девочке легче перенести страдание. Она заснет…
— Сонное зелье, значит?
Володя открыл окно и выплеснул кружку. Врач дернулся было, но замер, встретившись взглядом с Филиппом.
— Пока не надо, — сказал Володя. — Вода есть? Ага, вот, в кувшине. Это обычная вода?
Получив утвердительный кивок служанки, он сполоснул кружку и вновь вылил в окно. Налил еще, снова сполоснул, но на этот раз протер тряпочкой, которую достал из своего чемодана, и вновь выплеснул. Только после этого наполнил кружку до краев и подсел к девочке.
— На вот, проглоти эту таблетку.
— Она вылечит меня? — с надеждой спросила девочка.
— Нет. Она только снимет боль. Тебе не будет так больно.
Аливия нахмурилась:
— Значит, я все-таки умру?
Спинка кровати, за которую держался Володя, вдруг так скрипнула под его рукой, что Филиппу показалось, будто она оторвется. Похоже, не одному ему, поскольку все в комнате смотрели на побелевшие костяшки пальцев князя. Но тот уже взял себя в руки.
— Не понимаю, чего ты так торопишься умирать? Тебе жить скучно? — усмехнулся он.
— Мне? — Девочка растерянно глянула на Володю.
— Вот что, Кнопка, давай-ка, пей таблетку и лежи, а я что-нибудь постараюсь придумать.
— Правда? — В глазах девочки зажглась такая надежда…
Володя с трудом выдержал этот взгляд и даже сумел твердо выйти из комнаты.
Филипп отыскал князя на крыльце под навесом, где тот изучал небо.
— Господин, вы в порядке?
Филипп вгляделся в лицо Володи, очевидно, пытаясь увидеть слезы, но слезы уже давно были упрятаны очень глубоко в душе и не могли найти дорогу наружу.