Уйти, чтобы выжить

Садов Сергей Александрович

Милка… Ленка отстранилась.

— Нет. Я без Короля не пойду! И Шкета! Он защищал меня!

— Короля? — Женщина беспомощно взглянула на мужчину.

— Вот он. — Ленка вытолкала вперед друга. — А Шкет в палате лежит. Я сейчас…

— Похоже, мне надо будет вмешаться, — сказал Александр Петрович. — Или хочешь к ним в семью?

На миг у меня захватило дух. До слез захотелось,

чтобы меня снова обняла мама, чтобы, если я заболею, она сидела у моей постели и поила горячим молоком с маслом. Собрав всю волю, я мотнул головой:

— Нет.

Как-то отстраненно я наблюдал за разговором Александра Петровича и семейной пары. Женщина не отпускала руку дочери, сильно сжав ее ладонь. Я видел, что Милке больно, но девочка даже не пискнула.

Я побрел в палату. Александр Петрович появился через полчаса и сел рядом с кроватью. Я от стены не повернулся.

— Они берут и вашего Короля.

— Хорошо.

— Лена плакала. Хотела с тобой попрощаться, когда я объяснил, что ты не можешь поехать с ними.

— Трое — это было бы уже слишком. Спасибо.

— За что? Я держу свое слово. А сейчас собирайся.

— Собираться? — Я приподнялся и обернулся.

— А ты что, думаешь вечно в больнице жить? Поедем смотреть, как остальные из вашей компании устроились.

Остальные…

Оказалось, что Александр Петрович приготовил для меня одежду. Мы покинули больницу и поехали на его машине куда-то за город.

Остановились недалеко от деревенского дома. Сквозь тонированные окна нас видно не было, а опущенное стекло рядом с водителем давало возможность слышать все, что происходит на улице. Вот скрипнула дверь, и на крыльце показался Валерка. Я с трудом узнал его: чистый, в аккуратной одежде.

Грохоча ведром, он прошел к колодцу и быстро закрутил ворот. Наполнил ведро и понес в дом. На крыльцо выскочила какая-то девчонка.

— Ты чего, Маш? — удивился Валерка.

Машка?! Эта девчонка та самая Машка, вечно ходившая в рваном платье и дырявых колготках?

Девчонка молча сунула Валерке еще одно ведро и подхватила полное.

— Да сам донесу! — возмутился Валерка.

— Дуй с этим.

Из дома кто-то позвал Машку по имени.

— Иду, мама Люба!

— Мама Люба? — Я повернулся к Александру Петровичу.

— Любовь Николаевна Орлова. Недавно похоронила мужа, а сын погиб в Афганистане. Хотела усыновить каких-нибудь сирот,

но ей не позволили. Одинокая женщина, не молода… Нам удалось ей помочь. Я полагаю, что это в любом случае лучше, чем детдом или улица. Ребятам здесь нравится. Да, честно говоря, я бы и сам не прочь, чтобы меня так усыновили. Чистый воздух, здоровые продукты. Хотя и труд тут тяжелый, но ребят не пугает. Хочешь зайти в гости? Они будут рады.

Я отрицательно покачал головой.

— Как знаешь. Поехали тогда обратно.

В тот день мы больше никуда не ездили. Переночевали в квартире, я так и не понял в чьей, а утром уже летели на настоящем вертолете. Летал я впервые и потому с большим любопытством глядел в иллюминатор. Приземлились на территории какой-то воинской части, а потом из окна кабинета я наблюдал за Мишкой, в ладно подогнанной форме марширующим вместе с другими по плацу.

— Тоже такие же сироты, — пояснил Александр Петрович. — Сначала один прибился к части, потом солдаты еще одного привели. Не выгонять же было? Так и прижились с тех пор. Теперь вот целая орда живет на правах сынов полка. Сейчас даже довольствие получают.

— И Мишке нравится? — удивился я.

— Здесь никто никого силком не держит, каждый волен уйти в любой момент. Но до сих пор никто не сбежал.

За следующую неделю мы таким образом навестили всех моих друзей по несчастью, с которыми я провел последние полтора года. Ленька оказался в интернате для одаренных детей. Я не удивился. Он и раньше великолепно рисовал, на добытые деньги даже покупал альбомы и краски. И Гвоздь ему дарил. Зарабатывал тоже рисованием — продавал свои пейзажи или рисовал портреты на заказ. Просто удивительно, как быстро разыскали всех из нашей компании и пристроили каждого.

— Вы ведь немного времени на это потратили? — сердито поинтересовался я.

Александр Петрович удивленно посмотрел на меня:

— Много людей работало. Не один я.

— Да? Вот скажите, если вы такие могущественные, если можете, когда понадобится, пристроить всех, почему на улице столько таких, как я?

Александр Петрович не нашелся что ответить. Только вздохнул и развел руками.

На обратном пути он спросил:

— Ну, теперь ты доволен?

— Да… спасибо вам.

— Зря ты так.

Володя искоса глянул на куратора:

— Может быть…

— Им легче будет знать, что ты живой.

— А вот это еще неизвестно. На людях ведь не проверялось, а то, что метод сработал с животными…

Александр Петрович поморщился:

— Я думаю, что все получится. Это имеет смысл. Ученые тоже согласны и даже построили целую теорию на этот счет.