Уйти до рассвета
Шрифт:
Кэнди и Сью громко болтали. До Ким долетали их голоса.
— Она не настоящая твоя мама, — говорила Сью с детской жестокостью.
— Настоящая!
— Нет, Кэнди, не настоящая. Но моя мама говорит, что она скоро станет твоей мамой, потому что живет с твоим папой.
Ким перевернулась на живот и положила голову на руки. Неужели все матери в школе так думают?
— Мой папа, — безжалостно продолжала Сью, — работает вместе с твоим папой, и он говорит, что твой папа хочет жениться на какой-то другой тете, ее зовут Берри или как-то
— Да, я знаю, Берринис, — сказала Кэнди. — Нет, он не хочет на ней жениться, он не женится на ней, ни за что. Я ее терпеть не могу. Она противная. Я люблю Ким, а ту не люблю.
— А если он ее любит, — верещала Сью, — то это Берри-какая-то станет твоей мамой.
— Я не хочу, чтобы она была моей мамой. Я скажу папе, что она мне не нужна. Все равно Ким будет моей мамой! — Кэнди чуть не плакала.
Ким зажала уши руками. Сколько еще все это будет продолжаться? Наверное, мама права — надо это закончить, быстро, одним ударом. Тогда будет не так больно. Но мама думала о Кэнди, а не о ней, Ким. Ким понимала, что незаживающая боль от разлуки останется с ней до конца жизни.
Она позвала детей, натянув веселую бодрую улыбку. По дороге, когда они отвозили Сью домой, она весело болтала с девочками. Когда наконец они с Кэнди остались одни, Ким спросила:
— Ну как, тебе понравился пикник?
— Чудесно! — Кэнди подняла на Ким глаза, в них стоял мучительный вопрос, но, к облегчению Ким, малышка ни о чем не спросила.
Перед сном Кэнди поцеловала Ким крепче и горячее обычного. Потом Ким, нервничая, сидела у себя в комнате и с нетерпением ждала возвращения Оуэна. Ее мучили сомнения: если она так соскучилась по нему всего за один день, как же она будет жить, когда он совсем, навсегда уйдет из ее жизни?
Она взяла книжку с полки, в этот момент внизу хлопнула дверь черного входа, в коридоре послышались шаги. «Оуэн!» — мелькнуло у нее в голове. Она радостно выбежала на лестничную площадку навстречу ему...
Однако человек, быстро поднимавшийся по лестнице, был не Оуэн. Это был Марвин.
Ким побледнела:
— Что тебе нужно? Ты не имеешь права входить в дом без приглашения.
— Я вошел через черный ход. Если я буду дожидаться приглашения, то так ничего и не дождусь.
— Оуэн... Оуэн дома, — солгала она, надеясь, что это его остановит. Но он с легкостью отмел ее неуверенный протест:
— Нет, его нет. Он в Лондоне на конференции. У нас в отделе это все знают, его не было сегодня на работе весь день.
— Он вернется с минуты на минуту.
— Не вернется. Он, скорее всего, будет дома только за полночь — эти конференции обычно кончаются очень поздно, потом все собираются и идут вместе ужинать, так что это надолго. — Он наступал на нее, оттесняя в ее комнату. — Так что, моя крошка, я пришел проведать мою увиливающую подружку, и мы, наконец сможем побыть наедине, не боясь, что кто-нибудь нас застанет... Ну, ты понимаешь, о чем я.
— Вон из моей комнаты! — Ким надеялась, что ее воинственный
— Как? Ты меня уже выгоняешь? Я же только что вошел. Нет, подожди, детка, я уйду, но попозже. — Он уселся на стул. — Не против, если я закурю, моя радость?
— Против, еще как. Будет пахнуть табаком, и Оуэн догадается...
— Конечно, догадается, обязательно. Но знаешь, мне это как-то все равно...
Он закурил сигарету и окинул ее оценивающим взглядом.
— У нас еще уйма времени, мы никуда не торопимся.
Ким в растерянности опустилась на кровать, не зная, что предпринять. Она попыталась воззвать к его чувствам:
— Марвин, прошу тебя, уходи, пожалуйста. Я знаю, чего ты добиваешься, но я тебе сразу могу сказать, что это бесполезно...
— Разве? — Он наклонился вперед, с отвратительной гримасой на лице. — Слушай, детка, я всегда добиваюсь, чего хочу, и еще ни разу у меня не было осечки. Я опытный боец.
Она кинула взгляд на дверь, примериваясь к расстоянию, которое ее отделяло от выхода, прикидывая, успеет ли она выбежать. Если бы разбудить Кэнди и послать ее к Дафне... Марвин поднес сигарету к губам, и в этот момент девушка кинулась к двери, но он успел ее перехватить. Захлопнув дверь, он прижался к ней спиной.
— Больше так не делай, — пригрозил он, — а то будет больно.
Ким снова села на кровать, делая вид, что сдалась. Только бы выиграть время, чтобы успеть придумать, что делать. Ей стало по-настоящему страшно. В отчаянии она даже посмотрела на окно.
Марвин обвел взглядом книги на полке:
— Скажите, пожалуйста, какая серьезная литература. Ах да, ты же у нас образованная девушка, я и забыл. Мне нечасто попадаются такие крутые милашки, да еще такие красивые. Надо думать, это будет что-то новенькое.
В полном отчаянии она посмотрела на часы, но от этого ей стало только хуже. Времени еще было мало, Оуэн должен вернуться только через несколько часов. Становилось темно.
— Я хочу включить свет. — Голос у нее дрожал.
— Думаю, не стоит. — Марвин затушил сигарету. — Сумерки так романтичны, способствуют... капитуляции.
Он вразвалку подошел к Ким, но, чтобы не сидеть с ним рядом на постели, она тут же встала. Он обнял ее, и она решила, что сейчас пока лучше не сопротивляться. Она даже позволила ему поцеловать себя, хотя ей это было противно.
Когда Марвин уже серьезно взялся за дело, девушка стала отталкивать его и попыталась вырваться, но все было тщетно, она попалась в ловушку. Теперь все зашло слишком далеко. Он навалился на нее всей тяжестью, у нее перехватило дыхание...
Хотя мозг ее заволакивал туман, она находилась почти в ступоре, Ким все же услышала на лестнице легкие шаги, и радостный, приятный мужской голос окликнул ее по имени:
— Ким? Ты здесь? Я вернулся пораньше... — Послышался легкий быстрый стук в дверь, и она распахнулась.