Уйын Полоза. Книга первая
Шрифт:
— Спасибо братан. — Угрюм пополз в глубину леса. — Все сделаю. У меня в рюкзаке обезболивающее, сейчас отползу и вколю, козленочком молодым после этого запрыгаю. Ты только не сдохни тут, а то моя спящая совесть проснется и жить спокойно не даст.
— Не дождешься. — Максим дал короткую очередь и перезарядил автомат. — Я еще на твоей с Еляк свадьбе погуляю, и первенцу твоему крестным буду. Все. Ползи отсюда, не мешай воевать.
Он дождался, когда друг скроется из вида и перекатился за другое дерево, старое место враг уже пристрелял, и только чудо спасло Максима от смерти.
«Свидетели смерти», сообразив, что им противостоит только один противник, сконцентрировали на нем огонь, причем стреляли постоянно, сменяя один другого, пока тот перезаряжался. Свинец поливал как из душа березу за которой укрылся Художник, не давая поднять тому головы, и грозя перепилить свинцом ствол.
Выбора нет, надо отступать, потому что под прикрытием огня враг подберется ближе. Еще немного, и Гвоздева легко расстреляют, и противостоять этому у него ничего не получится.
Он начал отползать, пятясь задом, оставив между собой и противником березу, как прикрытие. Обогнул еще одну, и притаился за следующей. Вовремя. Стрельба резко стихла, и там, где он совсем недавно держал оборону, рванули, одна за другой две гранаты.
Из-за дерева осторожно выглянул ствол автомата, пошарил по сторонам, а за ним и голова хозяина оружия появилась, недоуменно осмотрелась, и не найдя ни раненного ни трупа, попыталась скрыться, но меткий выстрел, пробил удачно подвернувшийся висок любопытного врага.
Пальба мгновенно возобновилась, но противник, не видя цель, теперь поливал свинцом уже весь лес, в надежде зацепить кусачую невидимку. Ветки сыпались Художнику на голову, а он улыбался, понимая, что его потеряли. Значит, у Угрюма есть больше времени добраться до места.
Справа, метрах в пяти, очень удачно лежало поваленное дерево, оборудованное мисами под своеобразную скамейку. Узкая щель между ним и землей, напрашивалась создать там очередную линию обороны. Своеобразный ДЗОТ. Как только выстрелы стихли, Художник туда перекатился, и вжавшись в траву замер в ожидании.
«Свидетели смерти» не спешили. Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Когда враг молчит, это начинает нервировать. Их много, а он один. У них больше возможностей для маневра, но зато они не знают его точного местоположения. Но он же не в прятки тут собрался играть, ему нужно привести их как овец на бойню. Друг на обезболивающих скорее всего уже там. Можно продолжать концерт.
Художник вскинул кольт и выстрелив в воздух припал к оптике прицела. Из-за одного из стволов к другому, кувырком переметнулась тень врага. Выстрелить Максим не успел, но местоположение запомнил. Еще одна тень метнулась уже из-за другой березы, слева. Так дело не пойдет. Его обходят, надо уносить ноги, когда обложат, будет поздно.
— Руки. — В спину неожиданно уткнулся ствол. — Добегался сученок. Семерых братьев угробил урод. Долго и больно за это подыхать будешь. — Поднимайся, и не дергайся.
Ничего не оставалось, как подчиниться. «Самонадеянный дурак! На что рассчитывал?» — Ругал себя Гвоздев, поднимаясь на ноги. Что предпринять в такой
— Я взял его. — Усмехнулся голос сзади. — Как ты и говорил, Сазан, он за поваленным стволом прятал…
Договорить ему не дал высунувшийся из горла наконечник стрелы. Забулькав кровавыми пузырями, рыжий, бородатый мужик, упал под ноги Максима суча ногами, и скребя пальцами грудь. Гвоздеву не было времени думать откуда тут появилась стрела, ведь он уже падал под защиту дерева, и перекатываясь в сторону передергивал затвор автомата.
Скамейка мисов взорвалась щепками, а лес наполнился грохотом автоматных очередей. Максим вжался в траву, но все равно бок обожгло болью, и он мгновенно намок. Размышлять: «Опасна рана или нет?», — времени не было. Едва канонада немного стихла, и врагу нужно перезаряжаться, обоймы не бесконечные, Гвоздев перекатом ушел за ствол одной из берез сзади, и попятился под ее прикрытием уходя дальше в лес.
— Сюда. — Шепот неожиданно раздался над самым ухом. Художник резко обернулся, вскинув автомат. Над ним склонился куст шиповника, и голосом Ганджила скомандовал. Закатывайся внутрь и не дыши. Тебя тут не найдут. Когда все закончится, мои воины тебя позовут. — Трава приподнялась, открывая обшитый деревом узкий и неглубокий схрон. — Предоставь дальше действовать нам.
— Как там Угрюм? — Не мог не задать вопрос о друге Художник.
— Хорошо все с ним. Перевязали, сейчас сидит во временном лагере. Хотел идти с нами, но я запретил. Он много крови потерял. Ты тоже ранен. Вот держи. — Куст протянул семипалой ладонью что-то похожее на зеленую губку. — Прижми. Это остановит кровь. Теперь все. Ныряй внутрь. Сейчас мои воины начнут охоту, и в ней, раненый ты будешь только помехой.
Максим закатился внутрь, и захлопнувшаяся крышка погрузила его во мрак. Сверху глухо протопали чьи-то ноги. Затем кто-то вскрикнул и упал.
Долгая, нудная тишина в темноте, что может быть противнее такого ожидания. Лежишь в узкой лежке как в гробу. Воздух спертый, рана ноет, но даже застонать нельзя. Сколько прошло времени Максим не знал. Наверно целая жизнь, когда наконец в открывающуюся щель ворвался глоток свежего воздуха и солнечный свет.
— Поздравляю с победой, игрок. Вождь ждет тебя в лагере, чтобы лично поблагодарить за помощь. — Незнакомый мис наклонился, и протянул руку. — Зная про твою рану, Ганджил велел доставить героя на носилках. Тебя отнесут со всеми почестями.
— Сам дойду. — Буркнул Максим вставая, но тут же пожалел, что отказался от помощи. — Голова закружилась, и он едва не упал, облокотившись о ствол березы.
— Мы ценим твою независимость и мужество игрок, но настоятельно просим принять предложение, и позволить нам тебя отнести. Где-то в округе еще остались четверо ореков. Ты слишком слаб для очередного боя, а встретиться с тварями очень даже можно, тем более ты топаешь так, что слышно на другом краю леса.
— Несите, мне действительно не дойти. — Согласился нехотя Максим.