Уж эти мне мужчины
Шрифт:
«Надеюсь, он меня не убьет», – подумал Хосе Мануэль.
– Я больше не желаю отсиживаться в кустах, – твердо сказала Маша. – Уже утро, а я не никарагуанский партизан. В конце концов, к убийству этой девушки я не имею никакого отношения, так что я вольна отправиться на все четыре стороны!
– Конечно, что для тебя значит бросить на произвол судьбы брата и жениха! – возмутился Джокер. – Скатертью дорожка. Только не ожидай, что я буду носить тебе передачи в тюрьму!
– В тюрьму?!! –
– Как подозреваемая по делу об убийстве, дурья твоя башка! – сказал Вася. – Уже утро, весьма вероятно, что труп уже обнаружили, а заодно обнаружили, что наша дружная троица исчезла. Подумай, сколько свидетелей видели тебя вместе с Альберто! В борьбе за богатенького иностранца ты вполне могла вспороть живот конкурентке!
– Ну знаешь! – прошипела Маша.
– Увы, такова суровая действительность. Против нее не попрешь. Так что сиди в кустах, как никарагуанский партизан, и не рыпайся, пока я все не улажу!
– Интересно, как ты собираешься все уладить! Единственное, чем ты пока занимаешься, – это ходишь всю ночь к телефону-автомату.
– Там, куда я звоню, подключен автоответчик. Не могу же я рассказать всю историю автоответчику! Это все равно что сделать ментам добровольное признание!
– Автоответчик может быть включен в течение месяца! – воскликнула Маша. – Мы что, так и будем целый месяц сидеть в кустах без еды, постели и горячей воды?
– Далась тебе эта горячая вода, – разозлился Джокер. – Уверен, что автоответчик включили на ночь, чтобы звонки не беспокоили хозяина. Рано или поздно я дозвонюсь.
– Так иди и звони! – подтолкнула его в спину Маша.
– Господин де Арнелья находится в своем номере. Он еще не выходил, – сказал по-английски консьерж, бросив взгляд на доску с ключами.
– Чудесно, – проворковала Мириам. – В каком номере он остановился?
– В семьсот одиннадцатом, – сказал консьерж, берясь за телефонную трубку.
Ладонь модели ласково опустилась на его руку.
– Не надо звонить, – приблизив лицо почти вплотную к лицу консьержа, чувственным шепотом произнесла она. – Сеньор де Арнелья – мой жених. Я прилетела из Испании, чтобы сделать ему сюрприз. Неужели вы испортите мне удовольствие?
– Конечно, нет, сеньорита, как я могу? – смущенно пробормотал тот, убирая руку с трубки.
В сопровождении Хосе Мануэля Мириам гордо прошествовала к лифту.
– Я дозвонился! – радостно сообщил Вася, плюхаясь на землю в убежище среди кустов. – Через полчаса за нами приедет машина.
– Надеюсь, не «воронок», – мрачно заметила Маша.
– Черная «ауди»! – гордо произнес Джокер. – Теперь можно ни о чем не беспокоиться.
– Ты можешь наконец объяснить, кому ты все время звонил? – спросил Альберто. – Не понимаю, зачем было делать из этого
– Я суеверен, – сказал Вася. – Я боялся, что, если расскажу, что происходит, у меня ничего не получится. Кроме того, я не хотел вас пугать.
– Пугать? – удивился Альберто. – Ты считаешь, что после трупа в номере меня можно испугать еще сильнее?
– Попробую, – сказал Джокер. – Как ты думаешь, почему девушку убили именно в твоей постели?
– Не знаю, – пожал плечами Альберто. – Я не слишком разбираюсь в русских обычаях. Может быть, ее убили из ревности?
– Проституток из ревности не убивают, – заметил Вася. – Но зато их убивают, чтобы подставить кого-либо.
– Зачем кому-то меня подставлять? – удивился маркиз. – Я только что прибыл в эту страну и никого здесь не знаю. Я даже до немецкого журналиста не дозвонился.
– Это убийство мне кое-что напоминает, – сказал Джокер. – Со мной в тюрьме сидел некто Чумарик, профессиональный шулер, который в один прекрасный момент проснулся в гостиничном номере рядом с обнаженной мертвой женщиной. В руке он сжимал пистолет, а рядом стояла милиция. Кстати, дело происходило в Сочи.
– А он не убивал эту женщину? – спросил маркиз.
– Конечно, нет! Просто он сдуру обыграл в карты не того человека.
– Но я никого не обыгрывал в карты, – развел руками Альберто. – Это ты меня обыграл. И вообще, я ни с кем не ссорился. И если бы меня хотели подставить, убийца бы вызвал милицию, когда я вошел в номер.
– Где ты, говоришь, получал образование? – поинтересовался Джокер.
– В Париже, в Сорбонне, а что? – не понял маркиз.
– А то, что тебя не тому учили. Поработал бы годик на лесоповале, сразу бы скумекал, что к чему.
– По крайней мере мое образование не заставляет меня жульничать в карты, чтобы заработать себе на кусок хлеба, – обиделся Альберто. – Просто я продукт другой культуры.
– Да прекратите вы ссориться, – вмешалась Маша. – Вася, объясни наконец, что ты имеешь в виду!
– Если нам удалось сбежать, обнаружив труп, значит, те, кто подставил Альберто, хотели, чтобы мы сбежали.
– Но зачем им это? – в один голос спросили Маша и маркиз.
– Ты кого-либо расспрашивал о чеченских террористах? – спросил Джокер маркиза.
Тот задумался.
– Да вроде нет, – ответил он. – Я же не говорю по-русски. Кажется, только Лулу.
– Лулу? – переспросил Вася. – Эту убитую проститутку?
– Ну да! Но она ничего не знала о них.
– Припомни подробности вашего разговора, – потребовал Джокер. – Это очень важно!
– Да ничего особенного не было, – пожал плечами маркиз. – Я спросил ее о заложниках, назвав имя нашего отца, а Лулу сказала, что не желает разговаривать об этом. Тогда я не обратил внимания, но сейчас вспоминаю, что она ответила как-то уж слишком резко, не в тон разговору.