Уж замуж невтерпеж, или Любовь цвета крови
Шрифт:
Степан резко приподнялся:
– Я бы отдал все на свете, чтобы твой сын сейчас был рядом с нами.
– Невозможно. Он – хороший отец. Наши отношения – это наши проблемы.
– Конечно, если муж относится к тебе хорошо, замечательно. Но тогда напрашивается вопрос – что ты здесь делаешь?..
– Я хочу уравнять степень обид…
– А я всего лишь инструмент для мести? – иронично заметил мужчина.
– Ты – моя мечта… Сказка и сон…
Степан поднялся, надел халат, вытащил из кармана сигару
– Не люблю фантастику. Я – реальный. И поэтому на память о нашей первой ночи хочу подарить тебе какое-нибудь украшение.
Я рассмеялась и ответила:
– Хватит подарков. Едем в Царское Село смотреть Янтарную комнату, я ради этого сюда прилетела.
– Как, и ты тоже? – в унисон мне отпарировал Степан.
Как легко с ним! На одном языке, на полутонах…
Он сел невдалеке возле окна за изящный столик и затянулся сигарой. Слегка откинул назад голову, смотрит неотрывно – видно, борется с чувствами.
– Не смотри так. Я опоздаю на самолет.
– Полетишь следующим рейсом.
Сидя в самолете, я открыла коробку, обвязанную розовыми бантами. И еще раз полюбовалась на большую рамку-подкову, усыпанную мелкими бриллиантами и разноцветными камнями.
«Хорошо, что большая, – подумала я, – поместится вся семья: Ванечка, я и Роберт».
Вспомнилось, что вроде дарить рамку – плохая примета, но самолет стал набирать высоту, и суеверная мысль быстро улетучилась.
Роберт торжественно сдернул покрывало, и моему взору предстал роскошный красный мотоцикл «Ямаха».
– Я о нем с детства мечтал! Мощная машина – зверь! Летишь на бешеной скорости – сумасшедший адреналин!
Я с интересом рассматривала чудо техники.
– А ты не боишься? – спросила я, пытаясь оседлать мотоцикл.
– Конечно, испытываю страх. Но он – приятный. Как будто проверяешь себя на ловкость, реакцию и упорство…
Меня прикалывает, что все мотоциклисты на дороге здороваются между собой. Если с мотоциклистом что-то случилось, его коллега обязательно остановится и спросит, не нужна ли помощь. Настоящее мотоциклетное братство.
Роберт любовно провел ладонью по гладкой поверхности машины.
– Хочешь прокачу? – у Роберта по-мальчишески заблестели глаза.
– Да что ты! Я боюсь. Причем это – навсегда. Можешь больше не спрашивать…
– Ну и зря! – Роберт потрогал тормозные рычаги. – А я прокачусь.
Дома Роберт продемонстрировал красочный шлем, длинные ботинки с перчатками и кожаный красный с белыми разводами комбинезон.
– Смотри, вот эти перчатки – даже если тормозить по асфальту до полной остановки, с ними ничего не случится.
Нянечка вынесла Ивана из спальни. Малыш куксился после дневного сна и смешно тер пухлыми кулачками заспанные глазки.
– Смотри,
Роберт укатил, а я посадила сынишку в коляску и отправилась на прогулку в лес.
– …Я скучаю по тебе, – тихо и нежно сказал голос Степана Павловича вместо приветствия. – Ты где сейчас?
– Гуляю с Ваней. Слышишь, он попискивает? – я направила трубку на коляску.
– Знаешь, я бы все отдал, чтобы сейчас быть рядом с вами, – мечтательно произнес политик.
Подруга бы рассказала такое – посмеялась бы над ее доверчивостью. Здесь – поверила сразу.
– Я разговаривал с Шефом и пригласил их с супругой в пятницу на обед. Хочу вас познакомить…
– ?
– А что? Он такой же человек, как и все. Тоже влюблялся. Я ему объяснил, как ты мне дорога. Если в стране ничего не произойдет экстраординарного, пойдем посидим вечером в ресторан. Может, попоем. Он петь любит…
– Степан Павлович, извини, но мне кажется, что ты меня разыгрываешь. Разве может такое быть? Твой Шеф. С супругой. И мы с тобой. Это неудобно.
– Не переживай. По телевизору, согласен, он выглядит весьма сурово. На самом деле – премилый человек. Просто должность у него такая… строгая. Думаю, если ничего не изменится, через неделю полетим в Эмираты, посмотрим, что там за место… заодно и отдохнем пару дней, – продолжал он уверенно.
– Мне кажется, что я сплю, – произнесла я потрясенно.
– Перестань. Я – реалист. Раз сказал – значит, так и будет. Главное, чтобы мы живы-здоровы были… А все остальное можно купить. Ха-ха! – закончил Степан Павлович. – Извини, ко мне пришли, не могу больше говорить…
Вот и настал тот миг, когда жизнь может измениться раз и навсегда.
Как там сказал Бари Алибасов – пока дают, надо брать?..
Напор Степана Павловича давал ясно понять, что на полпути он не остановится, и дальше – больше.
Лес густой, и на тропинку, по которой мы шли с Ванечкой, практически не попадало солнце. Наконец я увидела узкий лучик, поместила в него коляску так, что маленькая беленькая мордочка получала свой витамин, и задумалась.
Смогу ли я жить без Роберта? Наверно, смогу… Он доставил столько боли и физической, и моральной, вряд ли он когда-нибудь изменится.
Да, он любит меня, но я знаю об этом только с его слов. Раз говорит – значит, любит. А то, что отравил существование – ну, подумаешь, у других, что ли, лучше?..
А зачем мне оглядываться на худших?.. У меня есть шанс, и грех им не воспользоваться. Кто откажется от такой сказки?
И тот и другой – уважаемые, состоятельные во всех отношениях люди. Во всех отношениях, кроме главного – отношения ко мне.