Ужас пологих холмов
Шрифт:
Этой ночью охранять табун выпало следопытам и поэтому Бренд, хотя и достаточно доверял каждому из них, предпочел подстраховаться. По едва приметной звериной тропке он спустился к берегу и вошел в брод, найденный его людьми вчера вечером.
До противоположного берега оставалось пара шагов, как вдруг откуда-то из-за сгрудившихся тел лошадей донесся приглушенный вскрик, перешедший в хрип, и тотчас же огромная масса табуна пришла в движение и рванулась прочь от реки.
В мгновение ока выскочивший на берег Бренд различил в густом мраке тени всадников, беззвучно подгонявших, направлявших и формировавших поток конских
Крадучись, как пантера, Бренд к ближайшему из молчаливых всадников. Тот, увлеченный своей надо полагать любимой работой, не видел ничего вокруг, пока цепкие пальцы Лучника не сомкнулись вокруг его горла. Он так и не успел сообразить, откуда пришла смерть, когда Бренд, сдернув безжизненное тело с коня, не давая опомниться, придавил коленом к земле и дважды вонзил кинжал в грудь.
С земли еще доносился слабый хрип умирающего, а Бренд уже сидел в седле и, выхватив меч, мчался к следующему вору. Позади, за рекой просыпался встревоженный лагерь.
Второй застигнутый врасплох всадник также не имел времени приготовиться к смерти — удар меча прошел наискось сквозь кожаную куртку и застрял в позвонках. Бренд потерял равновесие и едва не вылетел из седла, но, натянув повод вставшего на дыбы коня левой рукой, сумел удержать равновесие и высвободить клинок. Умирающий конокрад успел громко вскрикнуть прежде, чем свалился с седла под копыта коней, и его крик послужил сигналом о провале остальным. Не скрываясь более, они с громкими криками и визгом погнали в степь украденный табун. Бренд помчался за ними вслед, не раздумывая и не дожидаясь подмоги.
Вскоре похитители заметили одинокого преследователя. От группы отделился один всадник и, удерживая разгоряченного коня на месте, ждал Бренда на склоне холма. Лучник приближался, занеся Арендир — меч принца эльфов, добытый им когда-то из подземного склепа — для смертельного удара. Вдруг выглянувшая на секунду луна осветила неподвижного всадника и Бренд, опустив меч, двумя руками натянул повод, резко осаживая скакуна. Перед ним на склоне холма в наряде из шкур мехом наружу, удерживая левой рукой поводья, а в правой сжимая древко копья, сидела в седле мохнатого мышастого конька женщина. Длинные темно-русые волосы свободно спадали на плечи, высокие брови грозно сошлись на переносице, а сморщенный носик и слегка искривленные полные губы сложились в презрительную гримасу.
— Что ж ты встал? Нападай, — процедила она сквозь зубы и Бренд понял ее наречие. Оно было похоже на его родной, ныне уже полузабытый, язык. Язык Каллерона, королевства, разрушенного варварами-дарханами, чьи племена обитали далеко к северу от этих мест в обширных и мрачных лесах у подножья Юриэльских гор.
— Женщина… — только и сумел произнести оторопевший следопыт.
— А ты кого ждал? Дракона? Нападай!
— Нет. Я не воюю с женщинами, — не поднимая меча, Бренд позволил своему коню сделать пару шагов вперед.
— Так защищайся хотя бы! Трус!
С этими словами незнакомка вскинула копье, нацеливая его Лучнику в грудь.
Надо отдать ей должное — силе и быстроте удара мог позавидовать любой рошанский рыцарь, однако Бренд, опрокинувшись навзничь на круп коню, успел избежать соприкосновения с матово поблескивающим острием.
Откуда-то
— Скачи, Эргана! Я им займусь!
Услышав свист рассекающего воздух лезвия меча, Бренд дал своему коню шпоры и тот вынес его из-под удара. Однако следующий удар, предназначенный резко подавшемуся вперед следопыту, обрушился прямо на круп несчастного животного. Конь жалобно заржал и упал как подкошенный.
Бренд перекатился в сторону и вскочил на ноги, принимая боевую стойку. Судя по голосу, нынешним его противником был мужчина, а, следовательно, никакие предрассудки не могли помешать им скрестить клинки. Прямо на него мчался всадник-великан на огромном коне, занося двуручный меч для смертельного удара. Не пытаясь парировать, Лучник, оттачивавший свое мастерство в сотнях схваток, нырнул под падающий меч и нанес удар влево и вверх. Его противник потерял равновесие и полетел с коня.
Одним прыжком Бренд оказался рядом с силящимся подняться человеком и нанес рубящий удар. Невероятно, но его встретила сталь. Больше того, в следующее мгновение лишь прирожденная реакция спасла следопыта от просвистевшего над головой клинка. Противник оказался весьма достойным.
В ночной тьме завязался упорный бой. Бренд не считал себя слабаком и среди его друзей были поистине великие воины, однако таких могучих бойцов до сих пор встречать ему не доводилось. Тяжеленный двуручный меч порхал в руках незнакомца, как легкое опахало, с шипением разрезая воздух, и не останавливался ни на миг. Он даже пользовался им как полутораручником, подхватывая левой лишь на краткое время. Не допуская мысли и о том, чтобы парировать Арендиром эти сверхчеловеческие по силам удары, Лучник вился кусачей мухой, уворачивался и финтил, пытаясь нащупать хотя бы кончиком клинка брешь в обороне противника. Дважды ему это удавалось. Арендир рассекал мягкую человеческую плоть, но раны мало повлияли на силу и выносливость великана.
Испарина выступила на лбу Бренда. Избегать встречи со смертоносной сталью становилось все труднее и труднее. Кроме того, его начало раздражать гробовое молчание противника, который кроме громких вдохов и выдохов не издавал ни единого звука. «Да человек ли это», — промелькнула странная мысль.
Чувствуя, что теряет силы и может стать легкой добычей конокрадов, Бренд пошел ва-банк. Он решил переломить ход боя, применив фехтовальный прием, показанный ему как-то пожилым каллеронским таном, чей замок находился по соседству с вотчиной Бренда. Необходимо было встретить клинок противника под острым углом, связать его, а затем скользящим движением рассечь предплечье врага. Если повезет, удар мог пойти и дальше — в корпус, на поражение. Однако прием соседа едва не стоил Бренду жизни.
Подставив меч под удар незнакомца, он вдруг почувствовал, что Арендир просто вырывается из его рук, и, сосредоточив все силы на том, чтобы удержать его, неосторожно открыл грудь. Последовал немедленный удар, подобный удару молота по наковальне. От неминуемой смерти его спасла лишь необычайная крепость дварфьей кольчуги. Но удержаться на ногах после такого толчка не удалось бы ни одному человеку. Да что там человеку, пожалуй даже и снежному етуну. Бренд полетел навзничь и, два или три раза перекувыркнувшись на земле, застыл на мгновение, судорожно пытаясь сообразить — сломана у него шея или нет.