Шрифт:
Глава 1. Эхо тёмных времён
Эта история началась минувшим летом в городе-герое Туле в одной из пятиэтажных "сталинок", возведённых семьдесят лет назад рядом с площадью "Победы", более известной в народе как площадь "Трёх Штыков". Дни стояли солнечные и очень жаркие несмотря на ветер, и от того к субботнему полудню старый двор совершенно обезлюдел. У кого была возможность – уехали за город, а оставшиеся жители дома либо отправились за прохладой в Центральный парк, либо спрятались в тени квартир.
Всё замерло, и лишь сытые голуби о чём-то ворковали,
Там же, но тремя этажами выше, в пустой квартире, нуждавшейся в капитальном ремонте, в это время велась напряжённая борьба с лохмотьями старых обоев. Катя, не так давно закончившая девятый класс, уже полностью зачистила одну стену комнаты и приступила к работе над другой. Периодически макая широкий валик на длинной ручке в пластиковое ведро с водой, она прошлась им по всей намеченной площади, а затем начала при помощи шпателя отдирать и отскребать слоёный пирог из старых газет и обоев, формировавшийся здесь едва ли не с момента заселения дома. Сегодня только по лепнине на потолке и лакированному советскому паркету, выложенному ёлочкой, можно было догадаться о том, что в лучшие времена, в соответствии с канонами своей эпохи, это жилище выглядело едва ли не величественно.
Катя с самого начала знала, что ей предстоит грязная работа, и потому оделась в подходящую для такого случая одежду – старые джинсы и ковбойскую клетчатую рубаху. Кроме того, она спрятала русые волосы под косынку, а нос и рот закрыла респираторной маской. Однако совсем избежать проблем у неё не получилось: в лицо постоянно летела пыль, мелкие кусочки клея и цемента, так что приходилось постоянно щуриться и даже прикрывать глаза ладонью.
Когда громко хлопнула входная дверь, это стало полной неожиданностью для Кати, так что девочка вздрогнула всем телом и замерла в напряжённой позе, пытаясь понять, что происходит – из коридора доносились какие-то неясные шорохи.
– Пап, это ты? – спросила она с тревогой, опустив вниз маску и повернув голову в сторону двери.
– Я, конечно, кто ж ещё?! – со смехом ответил её отец, входя в комнату. – А ты кого ждала?
– Да ну тебя! Напугал до мурашек! – облегчённо вздохнув и улыбнувшись, махнула рукой в его сторону дочь. – Я тут скребыхаю, и поворот ключа в замке совсем не слышала! Первая мысль, что забыла дверь запереть!
– Да нет, на два оборота было закрыто, – заверил её отец и приподнял чёрный пакет, который держал в руке. – Я тут тебе поесть-попить принёс.
– Кушать в такую погоду практически не хочется, а вот попить – самое то, что нужно! – обрадовалась Катя, вытирая лоб тыльной стороной запястья.
– Как дела продвигаются?
– Честно говоря, от напарника я бы не отказалась! Иначе в одиночку у меня на одни обои два дня уйдёт! – заявила дочь и с надеждой посмотрела на родителя. Однако, несмотря на её выражение лица, буквально взывающее о помощи, он отрицательно покачал головой.
– Извини, родная, но нет! Хоть сегодня и суббота, однако, мне
– Вот не доработали вы с ней! – печально вздохнула Катя. – Как хорошо, когда старший брат есть! И поможет, и защитит! А у нас – одни девчонки! И мне, как старшей, за всех отдуваться приходится!
– Ну, извините, барышня! – в шутку покаялся отец, отведя в сторону свободную руку. – Придёт время, будет у тебя своя семья – сделаешь всё правильно!
– Кстати, ты был прав насчёт защитных очков, – сменила тему Катя, сдувая со лба выбившуюся из-под косынки прядь волос, – ерунда всякая летит в глаза – будь здоров!
– А помнишь, я предупреждал! – подняв указательный палец, назидательно сказал отец. – Только теперь, что толку – тебя ведь не переспоришь!
– Да, каюсь, есть немного, – виновато вздохнула девочка. – Мама говорит, что я вся в бабушку.
– Пожалуй. И порой вы обе не сразу осознаёте, что ошибались, – кивнул родитель, полез в карман и, улыбнувшись одними уголками рта, достал защитные очки из жёлтого пластика. – Поэтому я всё же прихватил их с собой. Держи!
– Пап, ты супер! – воскликнула Катя, буквально выхватывая у него столь нужную вещь.
Правда, сияло от радости её лицо совсем недолго. Стоило юной работнице лишь бросить взгляд в раскрытое окно, напротив которого расщебетались скачущие по веткам тополя воробьи, а сквозь листву проглядывало солнце, как тень печали погасила смешливую искорку в красивых голубых глазах.
– Теперь я буду страдать в комфорте!
– Ты просто на улицу не смотри, – посоветовал отец, сразу понявший причину столь резкой перемены настроения дочери. – Погода отвратительная, после обеда вообще дождь обещают!
– Да я пытаюсь! – заверила его Катя. – Но этот запах свободы совершенно сводит меня с ума!
– Не настраивай себя так! Думай о хорошем! В нынешнее время, чтоб на квартиру заработать, знаешь, сколько лет нужно впахивать?
– Воз и маленькая тележка.
– Вот именно! А тебе она по наследству досталась!
– Пап, да я понимаю! – тяжело вздохнув, согласилась Катя с отцовскими доводами.
– Сейчас простенький ремонт сделаем, сдадим в аренду, а уж к твоему совершеннолетию отделаем её, как следует! – продолжил тот рисовать светлые перспективы. – И будет у тебя своё жильё! Разве не здорово?
– Ла-а-адно, ладно! Замотивировал! – вновь улыбнувшись, замахала на него руками Катя. – Беги уже по своим делам!
– Вот! Совсем другой разговор! – подытожил довольный собой отец, отдавая дочери пакет с продуктами и направляясь к выходу. – Ты сырную и колбасную нарезку лучше сразу убери в холодильник, а то через пару часов размякнут на жаре и их есть невозможно будет.
– Пап, не будь занудой! Я разберусь!
– Всё, всё! Ухожу!
Кухня в старой квартире пребывала примерно в таком же состоянии, что и комната. Всю её обстановку составляли старый стол, простенький электрочайник да древний холодильник "ЗИЛ", по-прежнему морозящий так, как современным агрегатам и не снилось. Засунув в этого мастодонта бутылку кефира и нарезки в упаковке, Катя вернулась к работе.