Ужасы Фобии Грин
Шрифт:
Солдаты недоумённо хмурились, не понимая, что происходит. Некоторые из них бессмысленно тянулись к висящим на плечах автоматам.
Оружие не работало сегодня на площади.
Фобия прорвалась ещё на несколько метров вперёд и оказалась совсем рядом с Крестом.
Он увидел её, но не пошевелился. Только слегка дрогнули губы на усталом лице.
Всего одно слово.
— Пожалуйста, — он сказал это беззвучно, но Фобия поняла.
Весь тот путь, который она прошла — да полно, весь тот путь, по которому
И начал готовить давно, там, на полянке, когда смотрел на цепляющуюся за жизнь девчонку, которая только познавала ненависть. Тогда Крест вдруг заглянул в своё будущее, и увидел, что у него лицо Фобии Грин.
Она поняла это сегодня утром, когда нашла на подушке, ещё хранивший отпечаток головы Креста и его запах, старинный пистолет с единственной пулей. Там, в пропитанной насквозь сексом комнате, Фобия вдруг четко увидела историю этого револьвера и осознала, для кого хранилась несколько столетий одна-единственная пуля. И какое отчаяние испытывал Крест, когда раз за разом не мог сделать этого сам.
Револьвер был тёплым и тяжелым, и Фобии казалось, что она поднимает его целую вечность.
«Пожалуйста» — это не просьба уйти с дороги, и не просьба одуматься.
Это мольба о помощи.
Всё, что мог позволить себе Крест.
Крест, которого она сначала боялась до судорог, потом так же остро ненавидела, а потом он вдруг стал ей необходим, что даже дышать вдалеке от него не хотелось.
Сегодня оружие не работало на площади.
Но этот револьвер выстрелит.
На самом деле прошло всего несколько секунд — может быть, не больше десяти. Солдаты не успели ничего понять, а их уже захлестнул вырвавшийся на свободу осьминог.
Выплеска никто не ждал, потому что выплеск в этом новом мире объединенной магии был невозможен.
И никто не ждал выстрела, который был невозможен тоже.
Фобия сделала две невозможные вещи одновременно.
Она выстрелила в грудь Креста в упор, потому что он сам хотел этого, и потому что он бы не дал ей причинить вред Наместнику.
Тот выбор, между Фобией и Наместником, который так очевидно должен был встать перед Крестом рано или поздно — тот выбор был смят летящей в израненное сердце пулей.
Крест упал, и теперь Фобия могла сосредоточиться на Наместнике. Люди бежали прочь, спасаясь от выплеска.
Антонио дёрнул Холли и незнакомую девчонку-мага прочь со сцены, солдаты отступали, не в силах устоять перед мощью этого выплеска. И только Мерак Леви замешкался, будучи твёрдо уверенным в том, что Крест блокирует эти потоки неуправляемой энергии, как он всегда и делал.
Они стояли вдвоём на пустой площадке — Мерак Леви и Фобия Грин, и ужас всё отчетливее проступал на лице Мёртвого Наместника, когда он он стал понимать,
Фобия смотрела почти равнодушно на то, как глава страны сгибается пополам и изо рта у него начинает идти кровь. Как он кашляет, не в силах поймать воздух искривлёнными от частых судорог губами, как дрожит его голова.
Наконец, он упал на колени, закрыв лицо руками.
А когда спустя всего какую-то минуту отнял ладони от своих скул и посмотрел на Фобию, то ни мысли, ни страха, ни любой другой эмоции в глазах уже не было. Пустота.
Перед Фобией находился слоп.
19
Бессмысленное выражение лица Мерака Леви отрезвило Фобию.
Она увидела себя со стороны и содрогнулась.
Перед ней на коленях стоял глава страны, который превратился в животное.
Позади лежал мёртвый Крест.
Бесполезный уже револьвер оттягивал руку.
С домашних телевизоров, с огромных мониторов, с телефонов и наладонников на неё сейчас смотрела вся страна.
Люди, которые включили трансляцию великого события.
А попали на… вот это.
Очень медленно Фобия обернулась.
Жирный осьминог выплеска держал людей на расстоянии, но солдаты таким плотным кольцом окружили пятачок, на котором находилась Фобия, что стало понятно — ей отсюда не выбраться.
Выплеск не может длиться бесконечно.
Фобия опустилась на колени возле Креста. Положила руку на безобразную рану на груди.
Ей было пусто, ей было всё равно, но несмотря на всю безнадежность и глубину потери, Фобия вдруг поняла, что просто так она не сдастся. Хватит с неё больниц и казарм, и вечной несвободы. Хватит.
Сердце билось.
Слабо и медленно, неохотно и тихо.
Это было так неожиданно, что Фобия не сразу поверила. Решила, что спятила. Решила, что показалось. Она наклонилась ниже, прижалась щекой к скользкой от крови рубашке Креста.
Сердце билось.
От ужаса Фобия завыла, понимая, что не сможет, просто не сможет убить Креста во второй раз. Она не справилась.
Скорее всего, он умрёт и без её помощи. После подобных ран не выживают. Даже если ты Крест, даже если в тебе чужая сила.
Нарастающий шум мотора заставил Фобию поднять голову.
Увидев перекошенное лицо Сении Кригг сквозь лобовое стекло огромного джипа, Фобия засмеялась, и сотни динамиков увеличили её хохот.
Сения Кригг стремительно приближалась, и солдаты поспешно отскакивали в стороны, освобождая дорогу. Они понимали точно так же, как и Фобия, что Сения Кригг не остановится.
Сения Кригг, летящая на помощь любимым людям, — это была немыслимая, непобедимая сила.
Женщина остановила машину в каком-то полуметре от Фобии. Выскочила наружу.