Уже мертва

Райх Кэти

— Нет.

— Осматривать череп я закончу еще до перерыва. Если он вам понадобится, приходите.

В последующие два часа я занималась определением пола, расы и возраста человека, которому принадлежал череп: обследовала его лицевую часть, делала измерения и проводила компьютерный анализ. Череп принадлежал белой женщине. Характеристики совпадали с характеристиками скелета из Сен-Ламбера.

Сказать что-то определенное о возрасте было сложно. Все, что я имела, так это черепные швы, а по ним нельзя судить о количестве

прожитых человеком лет однозначно. Предположительно, в момент смерти женщине было лет двадцать восемь — тридцать пять, возможно, сорок. Но и столь неточная цифра совпадала с возрастом скелета из Сен-Ламбера.

Я отметила и другие совпадения. Общие размеры. Крепость мускульных соединений. Характер артрических изменений. Состояние костей. Степень сохранности. Я уже не сомневалась в том, что это именно тот череп, который мы не нашли в лесу монастыря Святого Бернара, но хотела отыскать больше доказательств, поэтому перевернула его и осмотрела основание.

На поверхности нижней части затылочной кости, в том месте, где череп присоединяется к позвоночному столбу, я увидела ряд порезов V-образной формы. При свете лампы они выглядели идентично отметинам, обнаруженным мной на длинных трубчатых костях скелета. Следовало в этом удостовериться.

Вместе с черепом я вернулась в гистологическую лабораторию, достала шестой шейный позвонок и рассмотрела порезы, которые неделю назад подробно обследовала и описала, под микроскопом. Потом изучила отметины на нижней части затылочной кости скелета. Контуры и размеры и тех и других идеально совпадали.

— Грейс Дама.

Я выключила оптоволоконную трубку и повернулась на голос:

— Что?

— Грейс Дама, — повторил Бержерон. — Тридцать два года. По словам Райана, она исчезла в феврале девяносто второго.

«Два года и шесть месяцев назад», — сосчитала я в уме.

— Подходит. Что еще вам известно?

— Пока больше ничего. Райан сказал, что зайдет ко мне после обеда. Сейчас у него какие-то срочные дела.

Бержерон взглянул на кости:

— Выяснили что-нибудь важное?

— Этот череп и скелет, скорее всего, принадлежали одной и той же женщине. Даже порезы на них одинаковые. Надо дождаться результатов исследования образцов почвы. Я почти уверена, что они лишь подтвердят мои догадки. Хорошо бы взглянуть на верхние шейные позвонки, но, думаю, это ничего не изменило бы.

Грейс Дама. Это имя не шло у меня из головы весь обеденный перерыв. Грейс Дама. Номер пятый. Сколько еще трупов нам предстоит найти? Фамилии изуродованных женщин как будто кто-то выжег в моем мозгу каленым железом.

Моризет-Шанпу.

Тротье.

Ганьон.

Адкинс.

Теперь в него врезалось еще одна фамилия.

Дама.

В половине второго ко мне пришел Райан. У Бержерона он уже побывал.

— Что еще вам известно об этой женщине? — спросила я.

— У нее было трое детей.

— О боже!

— Заботливая мать, верная жена. Вела активную благотворительную деятельность. — Он просмотрел свои записи. — Жила на Сен-Деметриус, недалеко от авеню Дю-Парк

и Фэрмон. Однажды утром, как обычно, отправила детей в школу. С тех пор ее никто больше не видел.

— Мужа не подозреваете?

— Похоже, он чист.

— Любовника?

— Традиционная греческая семья, — пожал плечами Рай ан. — Для них измен не существует, разве только в разговорах. Она якобы была добропорядочной женщиной. В гостиной они устроили для нее некое подобие гробницы. Отвратительное зрелище! — Он опять пожал плечами. — Может, она и была святой, а может, и нет. Из муженька или мамаши теперь не вытянешь правды.

Я рассказала ему о порезах:

— Они такие же, как на костях Тротье и Ганьон.

— Гм.

— Кисти у нее были тоже отрезаны.

— Гм.

Когда Райан ушел, я открыла документ с таблицей в компьютере, убрала слово «неизвестная» из колонки с именами, вписала вместо него «Грейс Дама» и заполнила немногочисленными данными, которые удалось выяснить Райану, некоторые из других столбцов. Создав еще один документ, я кратко изложила все известные мне сведения о каждой из женщин, расположив их согласно дате смерти в порядке возрастания.

Грейс Дама исчезла в феврале 1992 года. Ей было тридцать два года, она была замужем и имела троих детей. Жила в северо-восточной части города, в районе парка Экстенсьон. Ее тело расчленили и довольно неглубоко закопали в Сен-Ламбере, на территории монастыря Святого Бернара, где оно и было обнаружено в июне 1994 года. Череп появился в моем садике несколькими днями позднее. Причину смерти мы не знали.

Франсин Моризет-Шанпу изувечили и застрелили в январе девяносто третьего. Ей было сорок семь. Тело обнаружили менее чем через два часа неподалеку от центра, в квартире, в которой она проживала вместе с мужем. Убийца разрезал ей живот, отсек руку и вогнал нож во влагалище.

Шанталь Тротье пропала в октябре 1993 года. Шестнадцать лет. Проживала вместе с матерью в Сен-Анн-де-Бельвю. Ее избили, задушили и расчленили, при этом левую кисть отрезали полностью, а правую — частично. Труп был найден в Сен-Жероме два дня спустя.

Изабелла Ганьон исчезла в апреле девяносто четвертого. Жила с братом и его любовником. В июне текущего года ее расчлененное тело обнаружили на территории Гран-Семинер в центре города. Причина ее смерти была нам неизвестна, но по порезам на костях удалось определить, что ей вспороли живот. Кисти преступник отделил от рук, а во влагалище вставил вантуз. Ей было двадцать три года.

Маргарет Адкинс убили двадцать третьего июня, чуть больше недели назад. Она жила с мужем и шестилетним сыном. Ее избили до смерти, вспороли живот, отрезали одну молочную железу, которую затем впихнули в рот. Во влагалище ввели металлическую статуэтку. Ей было двадцать четыре года.

«Клодель, наверное, прав, — подумала я. — Хотя всех этих женщин изуродовали и убили, но изуродовали и убили по-разному. Моризет-Шанпу застрелили. Тротье задушили. Адкинс умерла от побоев. А причины смерти Дама и Ганьон мы вообще не знаем».